Этнография исследует. Значение слова этнография

Словарь Ефремовой

Этнография

1. ж.
   1. Научная дисциплина, изучающая материальную и духовную культуру народов, их культурно-исторические взаимоотношения; этнология.
   2. Особенности быта, нравов, культуры какого-л. народа.

Антропологический толковый словарь

Этнография

(близкое понятие - этнология) - историческая дисциплина, исследующая все стороны традиционной культуры и быта народов мира, их происхождение, историю расселения, передвижения и культурно-исторических взаимоотношений. Основной объект - материальная и духовная культура.

Словарь Ожегова

ЭТНОГРА ФИЯ, и, ж.

1. Наука, изучающая этногенез, материальную и духовную культуру, особенности быта какогон. народа (народов).

2. Особенности быта, нравов, культуры какогон. народа. Э. края.

| прил. этнографический, ая, ое.

Словарь Ушакова

Этнография

этногра фия , этнографии, мн. нет, жен. (от греч. ethnos - народ и grapho - описываю).

1. Наука, изучающая быт и нравы народов, их материальную и духовную культуру.

2. Самый предмет изучения этой науки - особенности быта, нравов, культуры той или иной народности. Этнография края, области.

Политическая наука: Словарь-справочник

Этнография

(от греч. ethnos племя, народ; также этнология)

наука об этносах (народах), изучающая их происхождение и расселение, быт и культуру. Становление этнографии как науки во 2-й пол. 19 в. связано с эволюционной школой (Э. Тайлор, Л. Г. Морган и др.), исходившей из идей единства культуры человечества. С кон. 19 в. исследует региональные культуры и их взаимовлияние (диффузионизм, культурно-историческая школа). Развитие теоретической этнографии в 20 в. связано с концепциями Л. Леви-Брюля, Б. Малиновского, А. Радклифф-Брауна, К. Леви-Строса.

Энциклопедический словарь

Этнография

(от греч. ethnos - племя, народ и...графия) (этнология), наука об этносах (народах), изучающая их происхождение и расселение, быт и культуру. Становление этнографии как науки во 2-й пол. 19 в. связано с эволюционной школой (Э. Тайлор, Л. Г. Морган и др.), исходившей из идей единства культуры человечества. С кон. 19 в. исследует региональные культуры и их взаимовлияние (диффузионизм, культурно-историческая школа). Развитие теоретической этнографии в 20 в. связано с концепциями Э. Дюркгейма, З. Фрейда, Л. Лени-Брюля, Б. Малиновского, А. Радклифф-Радклифф-Брауна, К. Леви-Строса и др.

Терминологический словарь библиотекаря по социально-экономической тематике

Этнография

обществоведческая наука, изучающая происхождение, расселение, культуру, традиции и обычаи народов. Использует сведения, накапливаемые географией, историей, искусствоведением, социологией, антропологией и др. гуманитарными и естественными науками. Большое место в Э. занимают полевые исследования, сбор первичных материалов о жизни, обычаях, традициях различных народов. В зарубежной науке ХХ в. этнографические исследования интегрируются с этнологическими (см. ).

см. также

Философский словарь (Конт-Спонвиль)

Этнография

Этнография

♦ Ethnographie

Описательное изучение этноса или, более широко, группы людей, рассматриваемой с точки зрения ее культурных и поведенческих особенностей. От этнологии отличается в первую очередь эмпирическим подходом. Этнограф наблюдает и описывает; этнолог сравнивает, классифицирует, объясняет и строит теорию. Этнография требует присутствия «на месте», часто на протяжении длительного времени; этнологией можно заниматься не выходя из кабинета или лекционного зала, имея под руками доступные труды по этнографии, что, согласитесь, намного более комфортно. На практике этнологами, как правило, становятся этнографы, которым удалось накопить достаточный материал и одновременно устать от экспедиций.

Об этнографии в основном говорят в связи с так называемыми примитивными народами. Однако нет никаких препятствий к тому, чтобы применить те же самые подходы (и сегодня это делается все чаще) к изучению, скажем, рабочего поселка, отдельного предприятия или политической партии. Тогда этнография становится скорее частью социологии, нежели антропологии; она открывает нам новое не столько о человеке, сколько об обществе.

Культурология. Словарь-справочник

Этнография

(греч. ethnos – племя, народ + grapho – пишу) – этнология, народоведение, наука, изучающая бытовые и культурные особенности народов мира, проблемы происхождения (этногенез), расселения (этногеография) и культурно-исторических взаимоотношений народов. Оформилась как самостоятельная наука в ХIХ в., с возникновением эволюционной школы.

☼ наука, изучающая культуру и быт народов мира, отдельных племен или об-в; в зап.-европ. и амер. традиции - составная часть антропологии (см. ). Э. как наука начиналась в 19 в. с изучения малых бесписьменных и доиндустриальных об-в, называемых примитивными в противопоставление цивилизованному миру. Развитие Э. совпало с формированием мировых колониальных империй, к-рые ускорили и деформировали процесс социальных и культурных изменений в малых сооб-вах.

Первое проф. этногр. описание "Лига ирокезов" (The League of the Ho-de-no-sau-nee or Iroquois. 1851) принадлежала Л.Г. Моргану. Морган детально описывал систему родства, полит. жизнь, ритуалы, материальную культуру и т.д. Источником информации для автора послужил ирокез Илай Паркер, получивший зап. образование переводчик и интерпретатор культуры. Большое внимание в книге уделялось истории, географии и рез-там культурных контактов с белым населением. Практически до 80-х гг. 19 в. в Э. отсутствовали публикации рез-тов полевых исследований такого уровня.

Полевые исследования Ф. Кашинга 80-х гг. среди индейцев зуньи дали новый точок к развитию этногр. метода. Кашинг выучил язык зуньи, жил в пуэбло около четырех лет и сочетал наблюдения за происходящими событиями со сбором информации (опросом индейцев). Работа Кашинга "Фетиши зуньи" (Zuni Fetishes. 1883) приоткрыла внутр. мир этого народа через космологию, мифологию, символизм и его связь с практич. деятельностью.

Следующим этапом в развитии Э. и отработки методов полевых исследований стала деятельность а, и его изучение индейцев Сев.-зап. побережья Тихого океана. Традиции совр. этногр. исследований были заложены Боасом и Малиновским (см. ), к-рые настаивали на тщат. описании специфики отд. культур. Классич. работой по Э. стала книга Малиновского по Тробрианским островам, где он продолжил и дополнил традицию Кашинга: он не только выучил язык, но и более активно участвовал в повседневной жизни изучаемого народа.

Ученики Малиновского в свою очередь создали около дюжины классич. этногр. работ с 1930-х по 50-е гг. Наиболее выдающейся из них стала работа Э. Эванса-Причарда (см. ) - "Нуэры" (The Nuer. 1940). Традиции Боаса и Малиновского в проведении полевых исследований и создании этнографии были успешно продолжены.

Э. в культурной антропологии США и брит. социальной антропологии стояла на антиистор. (вневременных) позициях, сосредоточивая свое внимание на реконструкции специфики культурных или социальных систем без обращения к их истор. развитию и выделяя истор. построения в отд. область изучения под названием "социальных или культурных изменений" (теор. антропология или ).

В 20 в. внимание исследователей акцентируется на изучении прошлого народов до начала деструктивного культурного контакта с империалистич. странами. Кроме того, ставится задача описать целостный комплекс культуры в статике, как бы без учета происшедших изменений. Многие годы рез-ты полевых исследований (книги и серии очерков) включали в себя реконструкцию примитивных культур в том виде, как они существовали десятки лет или даже столетия ранее. В таких монографиях описывались уже не существующие культуры, а словосочетание "этногр. настоящее" предупреждало читателя, что культура, описанная в этом настоящем, более не существует. Такого рода истор. Э. сегодня воспринимается как один из возможных подходов к изучению культур.

Второе направление исследований в Э. (синхронное) также сформировалось достаточно давно и представляло собой идеал полевых исследований: изучение культуры проводилось в течение длит. периода времени этнографами, живущими непосредственно среди изучаемого народа. Основой для развития Э. стали полевые наблюдения. Этногр. работа такого рода состояла, как правило, из описания малого сооб-ва, напр., кочующего племени, пастушеского племени, земледельцев и т.д. Целью этнографа был сбор систематич. данных об изучаемой культуре из первых рук. Наиболее ранние этногр. отчеты представляли собой длинные описания бесед на разл. темы, а также собранные и продиктованные тексты - фольклор, описание мед. практики, ритуалов и т.д. Сами по себе подобные отчеты, весьма подробные и объемные, оказывались почти бесполезными: они не позволяли понять как в действительности функционировали эти культуры. По мере развития антропологии и формирования интереса к проблемам динамики обществ. жизни и культурных изменений этнографы пытались постичь функционирование об-ва так же основательно, как описывали содержание верований и обычаев.

В 20 в. сложилась стратегия Э.: она заключалась в стремлении достичь общего знания путем построения большой серии частных исследований, к-рые затем можно сравнить и проанализировать. Такой подход казался наиболее рациональным для реализации этногр. данных - это была попытка достигнуть обобщения, изучая разнообразие отдельных культур.

Эти тенденции описательной Э. подвергаются резкой критике со стороны многих школ и направлений, к-рые стремятся утвердить новый тип Э., включающей осмысление истор. процесса и региональных, нац., международных структур, поскольку они влияют на местные сооб-ва (критич. антропология, марксистская Э., когнитивная антропология и т.д.).

Лит. : Kroeber A.L. Anthropology. N.Y., 1923; Idem. Anthropology Today. Chi., 1953; Beals R., Hoijer H. An Introduction to Anthropology. N.Y., 1959; Service El. Profiles in Ethnology. N.Y., 1963; Horizons of Anthropology. Chi., 1964; Harris M. The Rise of Anthropological Theory: a History of Theories of Culture. N.Y, 1968; Ember C.R., Ember M. Anthropology. Englewood Cliffs, 1985; Recapturing Anthropology: Working in the Present. Santa Fe, 1991; Stocking G. The Ethnographer"s Magic and Other Essays in the History of Anthropology. N.Y., 1993.

Л.А. Мостова.

Культурология ХХ век. Энциклопедия. М.1996

Энциклопедия Брокгауза и Ефрона

Этнография

(от греч. έθνος - народ и γράφειν - писать) - наука, занимающаяся изучением культуры (см.) народов, не входящих в круг ведения истории и доисторической археологии, т. е. главным образом народов первобытных и тех слоев культурных народов, которые наиболее сохранили черты первобытного строя. Некоторые (как Бастиан, Рони, Кайндль и др.) желали бы сделать из нее науку о культуре и цивилизации всех народов, синтез всех наук о человеке. Такая наука вполне возможна и необходима (на роль ее больше всего претендует социология), но, при нынешней специализации наук, Э. вынуждена ограничиваться указанными нами пределами, иначе ей пришлось бы принять на себя задачи целого ряда уже сложившихся наук, как история, психология, статистика, юриспруденция, сравнительное языкознание и т. д., что совершенно невозможно при нынешнем росте чисто специальных задач Э., в свою очередь требующих самостоятельной дифференциации в особые дисциплины. Другие не хотят признавать Э., по крайней мере формально, самостоятельной наукой, считая ее составной частью единой науки антропологии. Так относятся к ней многие в Англии (например, Тайлор), последователи Вайца в Германии, у нас профессор Петри, Крживицкий, во Франции школа Брока. Такое отношение в свое время не было лишено основания: антропология, раньше Э. выступившая на путь науки и поставившая своей основной целью изучение человека с естественноисторической точки зрения, находила, что изучение образа жизни нравов и обычаев людей, в особенности первобытных, как наиболее близко стоящих к природе, в такой же мере входит в круг ее задач, в какой изучение образа жизни животных входит в круг задач зоологии. На этом же основании она ввела в круг своего ведения не только ископаемого человека, но и его культуру, доисторическую археологию. Отсюда в первых трактатах по антропологии, как у Причарда, а также у некоторых позднейших писателей - Вайца, Топинара, Тайлора и др. - за соматической антропологией и учением о расах следует отдел чисто этнографический. До поры до времени это было допустимо, но с разрастанием материала каждого отдела антропологии такое смешение становится невозможным. Совершенно правильно, поэтому, бывшее Немецкое этнологическое общество, занимавшееся антропологией в указанном выше смысле, предпочло изменить свое название на другое: Gesellschaft f ü r Anthropologie, Urgeschichte u. Ethnologie ("Общество антропологии, доисторической археологии и этнологии"), подчеркнув, таким образом, самостоятельность каждой доктрины. Наконец, третьи, вполне сознающие право Э. на самостоятельное существование, не могут примириться с ее историческим названием (в первый раз оно встречается в этнографическом альбоме, изданном в Нюрнберге в 1791 г.), считая его почему-то не совсем научным, и заменяют его термином - этнология. При этом одни ограничиваются одной только переменой названия; другие влагают в него особое значение, сознательно отделяя этнологию от этнографии, за которой перестают признавать право на звание науки. Английский ученый Кин, например, говорит, что "Э. - скорее литература, чем наука; она чисто описательным образом трактует о характере, обычаях и прочих чертах быта разных народов, без отношения к их возможным физическим отношениям и сродствам", прибавляя, что "таково, по крайней мере, обычное употребление этого термина у английских писателей". Даже солидная Британская энциклопедия, в статье, принадлежащей Э. Реклю, определяет различие между этнологией и Э. тем, что "Э. охватывает описательные детали жизни человеческих агрегатов, а этнология занимается рациональным изложением (exposition) этих деталей... Э. имеет дело с отдельными племенами, а этнология сводит различные факты к одному общему началу". Американцы, по примеру, вероятно, Спенсера, различают просто этнологию и описательную этнологию, французы - Э. и описательную Э. и т. д. Немцы начали германизировать термин, создав термин V ö lkerkunde (Пешель, Ратцель, Шурц и др.), а в самое последнее время - Menschenkunde, V ö lkerwissenschaft, Volkskunde (Э. отдельных народов) и т. д. Получился хаос названий, вызвавший хаос в самом понимании предмета науки. Профессор Э. в Лейпциге, Вейле, договорился до того, что предметом этнологии служит духовная культура, а Э. - материальная. Хаос увеличивается еще тем, что многие в Англии и Германии понимают этнологию как учение о расовых соотношениях народов (отрасль физической антропологии), а с другой стороны, трактаты по Э. именуются также историями культуры (Клемм, Шурц, Тайлор); Летурно излагает эту науку под именем социологии. В основе всего этого хаоса лежит простое недоразумение, тесно связанное с историей Э. Прежде всего смущало людей науки этимология слова Э. (описание народов), могущее внушить представление о ней, как о простом скоплении различных описаний, ничем не связанных между собой, да вдобавок недостаточно критически собранных. Так оно в действительности и было в то время, когда наука переживала свой начальный период. Но само по себе слово "описание" не опорочивает научности этнографического материала. Всякая наука занимается изучением тех или других "описаний": описание есть констатирование наблюдаемых фактов, без которого невозможна никакая наука. Важно только, чтобы наблюдаемое констатировалось критически, научно. В Э., как и во всякой другой науке, возможны "описания" ненаучные; дело ученых - отбрасывать одни и использовать другие описания. Выделять факты этнографии в особую науку, отдельную от их изучения, так же неразумно, как выделять законы химии в особую науку, предоставляя химии только констатировать отдельные случаи химических реакций. Нет надобности, следовательно, создавать рядом с Э. этнологию, как нет надобности классификацию рас выделять в особую науку от соматической антропологии. Такие термины, как "русская этнография", совершенно неправильны, как неправилен термин Ф. Мюллера "общая этнография". Э. - одна, хотя существуют этнографические описания России, Германии и т. д., русские этнографы, немецкие и т. д.

Из нашего определения этнографии выясняется отношение ее как к ближайшим ей отраслям знания, так и к гуманитарными наукам вообще. Антропология , в которую этнография раньше входила как основная отрасль, обособляется в естественноисторическую дисциплину, изучающую всесторонне человека, как особый вид homo sapiens, исследуя его анатомическое строение, физические сходства и различия, биологические свойства (приспособляемость, акклиматизация, размножение, патология, географическое распространение и т. д.), классифицируя отдельные группы его по тем или иным прочным признакам - расам, районам распространения, языку и т. д. От нее Э. берет, как готовые выводы, классификации рас и этнических групп и вообще все то, что характеризует человека в биологическом и антрополого-географическом отношениях. От доисторической археологии или палеоэтнологии, ныне выделившейся в особую науку от антропологии и занимающейся специально ископаемым человеком, доисторическими расами и остатками их культуры, Э. берет как готовое все то, что необходимо для восстановления эволюции культуры в доисторический период. История , с другой стороны, дает Э. материал для сравнения первобытной культуры с высшими ее ступенями у народов государственно-организованных, обладающих письменностью и сделавших крупные шаги в деле покорения сил природы. От социологии Э. отграничивается тем, что, занимаясь главным образом низшими формами человеческих обществ, она предоставляет социологии изучать статику и динамику человеческих обществ на самых высших и сложных ступенях развития. Со строго философской точки зрения, такие разграничения являются неточными, но они неизбежно вызываются современной специализацией знания. В силу обширности своего предмета Э. тесно связана с целым рядом других наук, как физиология, психология, статистика, история религий, искусства, сравнительное языкознание, юриспруденция и т. д.; но такова в настоящее время судьба всех наук, в особенности гуманитарных.

История Э. началась с собирания фактов. Даже первобытные народы крайне охотно подмечают своеобразные особенности окружающих их племен, интересуются преданиями о происхождении того или другого племени, пытаются так или иначе создавать этнические классификации и собранные таким образом знания передать для назидания будущим поколениям. Но эти знания ограничиваются крайне узким кругом небольшой группы соседних племен и неизбежно отличаются крайней фантастичностью. Великие культуры древности, объединявшие целые континенты и сближавшие множество самых различных народностей, накопили много сведений этнографического характера. Летописи Китая заключают в себе много данных о кочевниках Средней Азии, о вымершей расе белокурых, об инородцах Приамурского края. Историки греко-романского мира оставили нам, наряду с фантастическими, много ценных сведений о народах европейских, Передней Азии и северной Африки. Достаточно назвать Геродота, описавшего скифов, этнографические особенности Египта и т. д., Цезаря и Тацита, описавших нам германцев, Плиния, Диодора, Страбона. Греко-римская литература, впрочем, важна для Э. не одними сведениями о "варварах", которых вдобавок нередко описывали по нелепым слухам и непроверенным сообщениям невежественных людей; крайне ценна она и данными о самом греко-романском мире, представляющем неисчерпаемый источник для понимания первобытной религии и строя. Даже фантастические сведения, сообщаемые древними - как рассказы Геродота о неврах, обладающих способностью обращаться в волков, гиперборейцах, не знающих смерти от старости, и т. п., - крайне ценны для Э.: они ярко рисуют мировоззрение как писателя, так и описываемого народа. Подобные "фантазии" действительно составляли и составляют теперь предмет веры у массы первобытных народов. Этими данными в целях Э. только сравнительно недавно начали пользоваться; достаточно указать труды Фрэзера, Моргана, Ланга, чтобы оценить все их значение. В такой же мере важны памятники письменности индусской и персидской, расшифрованные иероглифы Египта и клинические письмена Ассиро-Вавилонии. Арабские историки дополняют наши сведения о кочевниках Средней Азии и освещают быт поволжских племен в IX-Х столетиях. Начало средних веков, если не считать хроник и варварских кодексов, ничего не прибавило к расширению наших этнографических сведений, особенно о народах внеевропейского мира. Появление на историческую арену монголов, неожиданно раскрывшее перед европейцами новый, страшный и странный мир Востока, вызвало большой интерес и стремление к ознакомлению с ним. С целями то коммерческими, то военными, то религиозными (желание обратить в христианство монгольский мир) во 2-й половине XIII в. двинулись на Восток экспедиции, прославившие имена Марко Поло, Плано Карпини и Рубруквиса. Сочинение первого из них, пробывшего 20 лет в Орде, объездившего, по поручению великого хана, Китай и Индию и описавшего все виденное им, и до сих пор не утратило своего интереса, сохранив значение первоисточника для многих вопросов Средней Азии. Эpу в истории Э. составила эпоха великих географических открытий (см. География). Открытия Колумба, Магеллана, Васко да Гама, почти одновременно ознакомившие европейцев с самыми различными типами культуры, начиная с диких краснокожих и древних американских культурных народов Мексики и Перу и кончая культурами Индии, Китая и Японии, раскрыли такую картину разнообразия человечества, которая, помимо своего общего воспитательного значения, должна была вызвать особый интерес к этнографическим наблюдениям. С того времени, между прочим, началось то собирание раритетов, которое привело к кабинетам редкостей, превратившихся в конце концов в научные учреждения - этнографические музеи. Главными собирателями этнографического материала в те века явились католические миссионеры: вслед за первыми европейскими пионерами они забирались в самые отдаленные страны, в глубь Китая и дебри Северной Америки, и, осев среди чуждых народов, изучали их язык, составляли грамматики, переводили священные книги, записывали свои наблюдения над бытом окружающих народов. Они первые познакомили европейцев с Китаем и Японией, первые описали быт краснокожих и чудеса Перу и Мексики. Среди них были люди, как Лафито, которые прозревали научные проблемы этнографии. В XVIII в. начинаются уже настоящие научные экспедиции, особенно со 2-й половины, ознаменованной путешествиями Кука в Тихий океан, Брюса в Северную Америку, Лаперуза вокруг света и славными русскими академическими экспедициями для исследования Сибири и Европейской России. В XIX в. рост этнографического завоевания шел вровень с общим гигантским прогрессом во всех областях науки и техники. Введение пароходства и железных дорого, в особенности прорытие Суэцкого канала, столь сблизившее Азию и Австралию с Европой, тесно связанный с этим рост колоний с метрополиями, рост образованности в самих колониях, образование англо-индийской империи, быстрый рост колонизации Африки, особенно в конце столетия, колоссальный рост промышленности - все это неотвратимо направляло многих образованных людей во внеевропейские страны и привело к массе наблюдений, увеличивавшихся не только количественно, но и качественно. В собирании этнографического материала стали принимать участие не одни любители, но и ученые специалисты, видевшие в этом не предмет любопытства, а глубокий научный интерес. Этот переворот начался уже в XVIII в. За два века перед эпохой просветительной философии требовались еще буллы папы, признававшие дикаря человеком. В XVIII в. в этом никто не сомневался: "дикарь" стал критерием и исходным пунктом культуры, основой философии истории. В XVI и XVII вв. народы, чуждые культуре, и в особенности первобытные, были еще простыми раритетами, говорившими одному чувству любопытства. В начале XVIII века иезуит Лафито, изучавший краснокожих в Канаде, в своей книге "Обычаи дикарей Америки в сравнении с обычаями древних времен" (одно название которой обнаруживает философское отношение к предмету) заявляет уже, что обычаи дикарей - ключ к пониманию обычаев классической древности; он реабилитирует истинную природу "дикарей", отвергая все взводившиеся на них клеветы, утверждая, на основании долгих наблюдений, что "они обладают умом, живым воображением и чудной памятью; у всех следы древней религии, форма правления; справедливости у них больше, чем у нашего народа". Идеализация первобытного человека, столь характерная для философии XVIII в., свидетельствует о введении людей низшей культуры в круг единого, развивающегося по одинаковым законам человечества. Вместе с тем XVIII в. дал нам примеры мыслителей (Вольтер, Гердер), которые, нисколько не идеализируя дикарей, именно в разнообразии степеней культуры видели основу для философии развития человечества и тождества его природы. В своих "Идеях о развитии человечества" Гердер говорит: "более диких народов, чем новозеландцы или огнеземельцы не было в Европе, и тем не менее эти негуманные народы имеют гуманность, разум, язык. Если готтентот погребает свое живое дитя, эскимос сокращает дни своего престарелого отца, то это - следствия печальной нужды, которые нисколько не противоречат первоначальному чувству гуманности. Гораздо большие ужасы происходят в нашей собственной среде, под влиянием ложно направленного разума и распущенного сластолюбия". Еще знаменательнее слова Шиллера в его речи "Was heisst u. zu welchem Ende studirt man Universalgeschichte?". "Открытия наших европейских моряков в отдаленных странах, - говорит он, - рисуют нам племена, расположенные вокруг нас на самых разнообразных ступенях культуры, как дети различного возраста вокруг взрослого, напоминают ему своим примером, чем он сам раньше был и откуда он вышел... И как ни печально представление, которое нам эти народы дают о нашем детстве, тем не менее это не первая ступень, на которой мы их видим. Человек начал еще более низко (ver ä chtlicher)". В этих простых словах - вся философия Э. Такие воззрения, впервые осветившие горизонт, сами по себе, однако, не могли дать ни метода, ни критерия для выяснения самого процесса развития культуры и его двигателей, они легко давали повод к произвольным и тенденциозным обобщениям, в применении к тем или другим историко-политическим теориям. Достаточно указать на грандиозные споры о "естественном человеке", игравшие такую большую роль в общественной философии XVIII в., споры, исходившие из совершенно произвольного предположения, что "естественный" человек существует, причем каждый вкладывал в него желательное ему содержание.

Для правильного развития Э. требовалось освобождение от каких бы то ни было априорных, тенденциозных взглядов, требовался метод , который гарантировал бы правильное изучение фактов. Первым толчком к этому послужило введение изучения человека в круге естествознания. Уже Линней вводит человека в лестницу зоологии, как вид homo sapiens, классифицируя людей по естественным признакам на расы. Тому же пути следует Бюффон. Вместе с трудами Блуменбаха (1775 г.) это становится основой новой самостоятельной науки - антропологии, изучающей человека как неделимое и как вид, по методам зоологии. Благодаря союзу антропологии с Э., этнографические материалы стали разрабатываться естественноисторическим методом; наряду с соматическими особенностями человека антрополог изучал нравы, обычаи, верования первобытных народов с такой же объективностью, с какой зоолог изучает, наряду со строением тела, и нравы животных. Правда, Э. много и теряла от этого, потому что для антрополога физическая природа человека стояла на главном плане; но на первых порах огромный выигрыш получился уже от одного применения естественноисторического метода к этнографическим явлениям. Две другие отрасли знания совершенно различного характера оказали свое влияние на развитие этнографии: фольклор (см.) и палеоэтнология или доисторическая археология (см. Доисторический человек). Первая, созданная трудами братьев Гримм, изучает предания, народный эпос, суеверия и т. д. европейского населения и соединяет, так сказать, последние звенья развития с самыми ранними, констатируя, что и нынешние европейские народы на своем пути развития прошли через те же ступени, что и современные первобытные народы. Вторая, открывшая ископаемого человека и его орудия в слоях геологического периода, нашла предшественника современного дикаря и раскрыла огромный пройденный с тех пор путь постепенного развития. Великую услугу Э. оказали и успехи сравнительного языкознания - новой науки, основанной Боппом в начале XIX в., науки, которая не только раскрыла Э. лингвистическое сродство множества самых различных племен и народов и этим дала основание для рациональной этнической классификации, но пролила свет на темнейшие вопросы древнейших миграций народов и их культурных приобретений. Поворотный пункт в истории развития Э. составляет появление философии позитивизма и новой, ею основанной науки социологии , оплодотворенных впоследствии великими обобщениями дарвинизма и порожденного им учения об эволюции. Позитивизм дал Э. свой метод, требовавший, чтобы в Э., как и в естественных науках, исследователь исходил прежде всего из точных наблюдений, из фактов, которые необходимо точно констатировать без всякого тенденциозного отношения к ним, и потом сопоставлять во времени и пространстве, находя порядок сосуществования и развития, группируя явления таким образом, чтобы их можно было объединить по крайней мере общими гипотезами. Определением философии, как science des g énéralité s, позитивизм более какой-либо другой науки дал Э. основу ее системы, способ трактования предмета и рациональную конструкцию, усвоенную ею в настоящее время (см. ниже); благодаря ему из описания народов Э. стала системой обобщенных явлений культуры и законов ее развития. Первые опыты социологии, сделанные уже ее основателем, были вместе и опытами Э., потому что в явлениях этнографических всего легче было ориентироваться, и они, как простейшие, должны были послужить исходным пунктом для универсальной науки об обществе. Наконец, учение об эволюции (см.) дало Э. свою великую обобщающую идею развития. Плоды этих умственных течений не замедлили сказаться, отразившись, как в фокусе, в замечательных трудах, ознаменовавших самый блестящий период этнографии. В 1859 г. появляется "Антропология естественных народов " Вайца - настоящая энциклопедия Э., снабженная введением, в котором автор трактует Э. как опытную науку, которая "должна вести свои исследования теми же путями, какими следует исследование всех прочих областей природы". В 1860 г. появляется труд А. Бастиана "Der Mensch in der Geschichte", столь же богатый идеями, сколько и фактами, несмотря на темноту изложения, заключавший в себе в зародыше все те руководящие идеи, которые легли в основание Э. в Германии и начавший собой длинную серию ценных трудов во всех ее отраслях. В 1865 г. появляется труд Тайлора "Researches into the early history of Mankind", в котором он применил с величайшей ясностью и определенностью метод эволюции в самых различных областях этнографии. В 1870 г. появляется его же "Первобытная культура", в которой он излагает свое учение об анимизме (см. Сравнительное изучение религий) и теорию переживаний, столь же важную для Э., как учение об атавизме и рудиментах - в биологии. В этот же период в Англии вышли имевшие огромный успех работы Леббока (см. ниже, библиографию). В 1868 г. является труд Л. Моргана "Systems of consanguinity and affinity in the human family" ("Система родства и свойства в семье человеческой"), за которым в 1877 г. последовало "Первобытное общество" - труды, которые столь же замечательны по великому перевороту, произведенному ими в истории семьи, брака и первобытных учреждений, сколько и по строгой выдержке сравнительного метода, приложенного к изучению сотен народов всех времен и частей света и предвосхитившего, в области родственных названий, учение о переживаниях Тайлора. В 1860-х гг. появились труды Мак-Леннана, автора новых дисциплин об экзогамии и тотемизме. В 1870-х гг. начинают выходить "Основания социологии" Спенсера, большая часть которых посвящена эволюции первобытных верований, общественного строя и обычаев. В то же время предпринимается им грандиозный труд классификации этнографического материала в монументальной "Описательной социологии". Эти труды не только положили основание научной Э., но внесли жизнь и в родственные области права, истории, психологии и т. д. Особенно богатые результаты дали они в области философии религии и первобытного права, которые в значительной мере в последние десятилетия дифференцировались в самостоятельные научные дисциплины.

Научный полет Э. дал сильный толчок развитию науки еще в другом отношении. Огромный материал, собранный тысячами наблюдателей в самых различных частях света, был в значительной степени тормозом для правильного развития науки. Большая часть материала была собрана случайными людьми, путешественниками, которые, не зная языка наблюдаемых народов, не будучи подготовлены к восприятию явлений чуждого быта, не стеснялись констатировать, как достоверные факты, свои мимолетные, не проверенные впечатления, часто записывали понаслышке факты небывалые, и даже достоверные наблюдения настолько перемешивали с произвольными утверждениями, что весь такой материал чаще всего мог только вводить в заблуждение исследователя. Более компетентными наблюдателями являлись миссионеры, как люди, по самому характеру своей профессии обыкновенно сжившиеся с изучаемыми ими племенами и чаще всего основательно изучившие и туземные языки. Многие из них оказали ценные услуги Э. и в особенности первобытной лингвистике. Но и их наблюдения чаще всего опорочивались ненаучным отношением к фактам, особенно религиозного характера, которые либо рассматривались сквозь очки догмы, либо с пренебрежением. Над всем этим материалом тяготел общий дефект отрывочности, несистематичности. Многие стороны быта, менее резко бросавшиеся в глаза, но часто чрезвычайно важные - например, предметы материальной культуры - нередко совершенно не констатировались. Необходимо было вновь подвергнуть научному наблюдению и дополнению старый материал и поспешить с изучением быстро исчезающих с лица земли представителей не обследованных еще народностей, - на этот раз людьми подготовленными и ясно сознающими всю важность изучаемого. Этой коллективной работе сотен людей среди сотен первобытных народов, рассеянных по всему лицу земного шара, - работе, из которой начинает создаваться научная Э., - была посвящена большая часть трудов этнографов последних десятилетий. Идеальным типом научного собирателя, по счастливой случайности соединившего в своем лице и мыслителя-философа, способного на крупные обобщения, является Ад. Бастиан, который с конца 50-х гг. неутомимо, на протяжении почти полувека, объезжал целые части света, собирая материалы для науки и для первого в мире музея этнографии. В Германии выработался тип такого ученого-собирателя: достаточно упомянуть имя профессора фон Штейнена, с точностью естествоиспытателя изучившего открытые им самые первобытные народности Бразилии. Массу отличных научных наблюдателей доставляет Англия; огромные колонии ее во всех частях света деятельно изучаются целой плеядой образованных чиновников, военных и миссионеров, действующих под руководством лондонского антропологического института. Целый ряд деятелей выдвинула Голландия, в колониях которой идет интенсивная этнографическая работа. Она имеет своего Бастиана - Вилькина. В Америке немало таких ученых, как Банкрофт, под руководством которого шло коллективное изучение североамериканских индейцев. Примером коллективной, даже государственной организации этнографических исследований могут служить Североамериканские Штаты, где на щедрые ассигнования государства (до 15 млн. фунтов стерлингов в год) содержится Bureau of Ethnology, систематически изучающее североамериканских индейцев и выпустившее до 20 огромных томов, заключающих в себе ценные материалы по всем отраслям Э. Сотрудниками его были, между прочим, Морган, Powell, двадцать лет работавший над классификацией североамериканских языков, Hol m es, Боас. Аналогичных учреждений в Америке много: они группируются главным образом вокруг музеев (см. ниже) и академий. В Европе большую роль в этом направлении играют ученые общества. Первое из них было основано в Париже в 1839 г. (Soci été d"Ethnologie); за ним последовало в 1859 г. парижское антропологическое общество, основанное Брока. В Англии в 1844 г. образовался отдел этнологии при "Aborigenes Protection Society", преобразованный в 1861 г. в самостоятельное общество под тем же названием, при сотрудничестве Дарвина, Гексли, Леббока, Тайлора. Из него возник антропологический институт Великобритании и Ирландии. Аналогичное общество существует в Голландии. Первое американское этнографическое общество основано в 1844 г. В Германии первое общество этого рода возникло в 1865 г., в виде особой секции антропологических конгрессов, преобразовавшейся в Gesellschaft f ü r Anthropologie, Ethnologie und Urgeschichte, с филиалами во всей Германии; им долго руководил Вирхов. В настоящее время множество аналогичных обществ образовалось во всех более или менее крупных центрах.

Огромную роль в деле развития Э. в последние 3-4 десятилетия стали играть этнографические музеи , важность которых стала выясняться по мере улучшения научных методов нашей науки. Раз в основании Э. должны лежать несомненные, научно-действительные факты, подлежащие сравнению и сопоставлению, то в целых огромных областях, как материальная культура, первобытное искусство, культ и т. д., не может быть более достоверных свидетельств, чем этнографические объекты, находящиеся перед глазами наблюдателя и часто без всяких объяснений говорящие за себя. Музеи в настоящее время - не только предмет любознательности для публики, но настоящие лаборатории, где исследователь удобно может изучать и сравнивать объекты общечеловеческой культуры, сконцентрированные в одном месте и систематизированные по географическим районам и в порядке эволюции. Музеи не ограничиваются хранением и систематизацией объектов: они проявляют деятельную инициативу и в собирании недостающих предметов, устраивают экспедиции к неизученным еще народностям и группируют вокруг себя деятелей, научно обрабатывающих коллекции и двигающих вперед науку. Уже начиная с эпохи великих открытий этнографические объекты, в числе других раритетов, собирались в кабинетах редкостей (у нас с XVIII в. - в Кунсткамере); но эти собрания не имели никакого научного характера. Идея основания самостоятельных этнографических музеев была высказана впервые французом Jomard в 1843 г., но нашла отклик только спустя два десятка лет в лице Бастиана, которому Германия и весь ученый мир обязаны лучшим по полноте и систематизации материала берлинским Museum f. V ö lkerkunde, руководимым до настоящего времени его основателем и целым рядом известных ученых, как Штейнен, Грюнведель, Мюллер, Лушан и т. д. Примеру Берлина вскоре последовали и многие другие умственные центры в Германии: лучшие музеи после берлинского - лейпцигский (руководимый Обстом и Вейле), гамбургский, мюнхенский, бременский. Очень хороши музеи в Лейдене и Будапеште, недурной - в Вене. Лондонские музеи богаты, но мало систематичны. Превосходны национальные музеи в Швеции, где они обставлены даже с крайней роскошью. В Стокгольме, например, в Nordiska Museum, основанном в 1872 г. и славящемся образцовыми коллекциями полярных народов, служительский персонал подобран из представителей различных этнографических групп, одетых в свои местные костюмы. Особенно процветают этнографические музеи в Соединенных Штатах, где государство, муниципалитеты и частные лица соперничают друг с другом в колоссальных пожертвованиях на эти учреждения. Огромные коллекции собраны в Национальном музее, одном из отделов бюро этнологии, где они распределяются по народностям и эволюции отдельных сторон культуры. За ним следует American Museum of Natural hist o ry, основанный в 1869 г., на постройку которого затрачено пока 6 миллионов, хотя возведена только 1/6 часть его. При музее громадная аудитория; им предпринимаются систематические экспедиции, издается целый ряд периодических изданий. Во главе этнографического отдела стоит Боас. Третий замечательный музей в Америке - Field Columbian Museum, возникший в Чикаго всего 10 лет тому назад, но уже ставший в первом ряду среди лучших учреждений этого рода. Росту музеев Э. обязана более равномерным развитием всех своих отраслей. До появления музеев успешнее других развивались отделы духовной и социальной культуры (семья, брак, религия, учреждения и т. п.). Благодаря музеям стали возможны серьезные труды в тех областях, где необходимо изучение материальных объектов (материальная культура, первобытное искусство, культ и т. д.). Работа эта началась очень недавно. Если судить по трудам, например, Ратцеля об африканских луках, Андре (Этнографические параллели), Шурца, Якобсона и др. по сравнительной культуре Полинезии и Северо-западной Америки, этой работе предстоит блестящее будущее.

На рост Э. имело влияние также учреждение самостоятельных кафедр этой науки. В Европе их еще сравнительно немного. В Германии, столь много сделавшей для Э., хорошо обставлен в этом отношении только Берлин, где имеются целых четыре кафедры; в Лейпциге - одна (с 1901 г.) и еще одна в Бреславле; в других центрах новые кафедры только проектируются, но нештатных доцентур много. Специальных школ по Э. в Европе не существует, если не считать парижской антропологической школы, имеющей хороший состав учащих, особенно по антропологии и археологии, но крайне бедной средствами. В Америке Э. преподается в 33 университетах в связи с родственными отраслями, не всегда одинаково близкими, например социологией, философией, психологией, даже с гео- и зоологией, под именем антропологии, но самостоятельных кафедр почти нет. Зато при 5 университетах существуют специальные факультеты антропологии; из них самый замечательный - при Колумбийском университете в Нью-Йорке. В России самостоятельной кафедры Э. не существует; преподавание ее, связанное с кафедрой географии, всегда находится в зависимости от случайных обстоятельств наличности приватного специалиста или пристрастия к Э. представителя другой кафедры. Из русских университетских представителей Э. заслуженной известностью пользуются профессор Анучин, больше всех поработавший для Э. в России, и ныне покойный профессор казанского университета Смирнов.

Исторический обзор развития Э. в России см. в ст. Россия. За последние годы следует особенно отметить образцовые работы по Э., языку и фольклору чукчей В. Богораза и такие же у юкагиров В. И. Йохельсона, работы Серошевского и других о якутах, лингвистические работы о якутском языке Пекарского и Ястрембского, Хангалова и Кроля среди бурят, по Э. и языку гиляков - Л. Штернберга. Вновь основаны музеи в Чите (А. К. Кузнецовым), в посте Александровском на острове Сахалин, в Петербурге - особый этнографический отдел при музее Александра III, с Д. А. Клеменцом во главе. Новое учреждение с этнографическими задачами возникло в 1903 г. в лице Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии в историческом, археологическом, лингвистическом и этнографическом отношениях, представляющего центральный орган Международного союза с теми же целями. Новое издание по Э. возникло в 1900 г. в виде "Материалов музея Э. и антропологии при академии наук". Материалы, собранные русскими этнографами, громадны, но они далеко не использованы не только иностранными, но и русскими учеными. Эти материалы далеко неравноценны. Такие работы, как Кастрена, В. В. Радлова, Шренка, Миддендорфа, Смирнова, и некоторых новейших исследователей - редки. Из первобытных народностей (не считая большинства тюркских и кавказских) изучены в лингвистическом отношении далеко не все и не все одинаково полно (остяки, чукчи, юкагиры, коряки, камчадалы, гиляки, якуты, отчасти айны): остаются еще многочисленные диалекты тунгусских племен, идиомы самоедов, айнов, енисейских остяков и др. В связи с этим слабо изучены и другие стороны быта, особенно шаманство, даже у таких многочисленных народов, как буряты и тунгусы. Многие народы должны заново быть изучены, а изучение других дополнено и переработано. Монографий об отдельных народностях очень мало. Крайне скудна русская литература трудами по общим вопросам этнографии. Такие работы, как монография Д. Н. Анучина "Лук и стрелы" или начатая монография В. Михайловского "Шаманство", являются исключениями. Общих трактатов по Э. всего имеется два - "Антропология" покойного профессора петербургского университета Петри, в котором собственно Э. отведено сравнительно мало места, и хорошо задуманный курс лекций "Этнографии" Ник. Харузина, но не окончательно приготовленный автором к печати и появившийся уже после его смерти и потому страдающий большими пробелами и неравномерной разработкой отдельных частей. В последнее время переводная литература обогатилась капитальными трудами Ратцеля, Липперта, Шурца, Гельвальда, Мортилье, Тайлора (новое изд.) и многими др.

Основные вопросы Э. Содержание и система. Большинство ученых со времени Причарда склонно было соединять этнографию с антропологией; поэтому общие трактаты начинались с соматологии и классификации рас, а собственно этнографические данные излагались в последней части, в порядке расово-географическом. И по выделении Э. из антропологии, классификация материала продолжала производиться по группам, в основе которых лежали антропологические признаки (соматические, географические, лингвистические). Так, популярная "Всеобщая Э. " Фридриха Мюллера приняла этнологическую классификацию по форме волос и лингвистическим признакам. В последнее время предпочитают территориально-лингвистическую классификацию и, если возможно, соединяют ее с соматической. Школа экономического материализма склоняется к классификации материала по хозяйственным формам. Во всех этих случаях объектом классификации принимается народность. Такое трактование Э. начинает считаться совершенно ненаучным. Классификация народов - дело не Э., а антропологии или ее отрасли, антропо-географии, а систематическое описание народов в этнографическом отношении, как бы народы ни классифицировались, - только материал для науки, но не наука. Этнография - наука о первобытной культуре; ее основная цель - изучение процесса развития этнографических явлений. Для обобщения этих явлений, для открытия законов их развития и многосложности причин, их обусловливающих, необходимо одновременное сопоставление этнографических явлений не по отдельным территориями, не по соматическим или лингвистическим группам, а на всем протяжении материала и географически, и исторически. Цепь развития может начинаться в доисторическом периоде, а последовательные звенья приходится отыскивать в самых различных местах и у самых различных народов. Извлекая материалы, т. е. этнографические факты, из монографий или частичных сообщений об отдельных народностях, в обработке этого материала, в расположении его сообразно с порядком развития, в изучении сопутствующих условий того или другого явления этнограф орудует всем материалом, а не материалом одной только территории или народности. Объектом этнографии являются, таким образом, этнографические явления, целью - классификация их по однородности, типу развития, географическому распространению, сопутствующим явлениям (климат, природа страны, раса, общественный строй и т. д.), и в результате - законы эволюции той или другой стороны культуры. После того как эта общенаучная работа сделана, можно предпринять то, с чего начинали старые этнографы: распределение этнографического материала по территориально-лингвистическим группам всего земного шара, но применяя к каждому району или группе общие законы, добытые при изучении всех явлений. Это можно назвать культурной географией или, еще правильнее, специальной частью этнографии.

Методы наблюдения и обобщения. Так как объектом Э. являются этнографические явления, то прежде всего важно, чтобы каждое явление точно и полно было констатировано. Во многих отношениях наблюдение таких явлений гораздо труднее и сложнее, чем наблюдение явлений естественноисторических. Наблюдатель-этнограф должен быть основательно подготовлен к своему делу: жизнь чуждого по культуре и умственному складу народа недостаточно наблюдать - необходимо в ней отыскивать то, что может оставаться скрытым от непосвященного. По общему правилу, наблюдатель должен знать язык изучаемого народа; без этого либо останутся перед ним совершенно скрытыми самые интересные стороны жизни - духовный склад, религиозные воззрения и т. д., либо представятся в неправильном освещении. Но изучение языка первобытного народа - не только вспомогательное средство для этнографа. Язык и продукты духовного творчества - лучший источник для изучения не только психики народа, но и его культурного и этнического сродства с другими народами. Большинство наблюдателей вынуждено, однако, прибегать к помощи посредников-переводчиков; в таком случае необходим строгий выбор лиц и тщательная перекрестная проверка добытых сведений. При наблюдении отдельных объектов или фактов не следует пренебрегать никакими деталями, как бы незначительными они ни казались; особенно необходимо констатировать туземное название каждого предмета и его главных частей: первобытный человек часто сам уже живет переживаниями и не в состоянии отдавать себе и другим отчет в своих идеях о назначении того или другого объекта, а туземное его название часто может раскрыть смысл или эволюцию явления. Особенно это важно при изучении памятников искусства и религии. В орнаменте, например, туземное название той или другой части часто дает ключ к уразумению того реального предмета, который был стилизован в данной подробности. Туземное название части непонятного предмета культа нередко раскрывает его истинный генезис. Раскрытию смысла явления или объекта помогает также собирание наибольшего числа дубликатов, будь это версии легенды, сказки или орнамент, одежда и т. д.; сопоставление разновидностей часто единственный ключ к уяснению эволюции явлений. Где только возможно, документальное констатирование (фотографирование, фонограммы, записывание словами рассказчика, собирание подлинных объектов) является необходимым условием. Обработка наблюдений должна быть по возможности монографическая, т. е. лично собранные материалы должны быть соединены и сопоставлены критически с материалами, собранными о том же народе другими лицами. Из таких отдельных монографий или, за неимением их, частичных описаний или собраний материальных объектов, после критической проверки в каждом отдельном случае степени их достоверности, этнограф-философ черпает материал для своих обобщений, классифицируя явления по их однородности и изучая их сравнительным методом. Этнографические явления распадаются прежде всего на следующие большие отделы: I. Материальная культура (Пища. Способы добывания пищи и порождаемые ими формы хозяйства. Приручение животных. Орудия. Утварь. Оружие. Средства сообщения. Жилище. Одежда и украшения). II. Социальный строй (Брак и семья. Общественные союзы. Формы организации и элементы власти. Столкновения и общение союзов. Первобытное право). III. Духовная культура (язык, религия, нравственность, искусство, поэзия, письмо). В свою очередь каждый отдел и подотдел подразделяются на целый ряд меньших, пока не получается, если можно так выразиться, неделимое, с которого и начинается собственно научная классификация. Каждое такое неделимое для этнографа есть вид , который он изучает, как изучает виды естествоиспытатель. "Дело Э., - говорит Тайлор, - классифицировать отдельные явления так, чтобы выделить их распределение в географическом и историческом отношениях и их взаимные отношения. Для этнографа лук и стрелы - вид, обычай уродования черепа - вид, десятичный счет - вид и т. д. Географическое распределение этих явлений и их передача из одного района в другой должны изучаться, как натуралист изучает географию ботанических и зоологических видов. Точно так же, как некоторые растения и животные свойственны исключительно только известным странам, некоторые орудия, как, например, бумеранг в Австралии, те или другие обычаи, мифы, виды искусства и т. д. оказываются специально свойственными той или другой территории. И наоборот, как отдаленные территории часто производят растения и животных, очень близких между собой, так же точно отдаленные друг от друга народы имеют сходные предметы культуры и учреждения". Изучая географическое распространение этнографических видов, этнограф, как и натуралист, отыскивает причины распространенности или изолированности явлений в тождественности или различии условий, их породивших. Далее, исходя из гипотезы (выведенной из сравнения этнографических явлений), что психическая природа тождественна и законы разума одинаковы у всех людей и во все времена, что человек в своей деятельности всегда идет от простейшего к более сложному, ученый в каждом виде и роде этнографических явлений (луки, стрелы, ножи, жилища, орнамент, семья, культ животных и т. д.) располагает явления в восходящем порядке, от простейших к более сложным. Как натуралист ищет генезис современного вида в вымерших формах палеонтологии и прослеживает все стадии его развития, так и этнограф старается проводить каждое явление от самой ранней его формы (где это возможно - от древнейшего доисторического периода) до высшей его стадии на современных ступенях культуры. В результате такой систематизации этнограф, как и биолог, открывает в росте явлений общий закон эволюции (см.). Как в биологии эволюция сталкивается с атавизмами и рудиментами , возвратом или остатком пройденных ступеней развития, так и в Э. мы наталкиваемся на переживания - явления, некогда вызывавшиеся самой жизнью и имевшие смысл и значение, а затем совершенно их утратившие, но на пути к полному исчезновению еще продолжающие существовать, как явления бессмысленные или искусственно осмысленные. Тлинкит, который прорезывает себе губу и вставляет в нее колышек, делает крайне важное для него дело, совершенно сообразующееся с его религиозным мировоззрением: он заключает завет крови со своим тотемом. Но сережка в проколотом ухе европейца - бессмысленный рудимент в такой же мере, как бесцелен хвостовой отросток у человека. Как ни печальны подобные рудименты для роста культуры, но для этнографа они чрезвычайно ценны, служа неотразимым свидетельством пережитой стадии эволюции, доказывая, что и самые цивилизованные народы прошли через те же фазы развития, на которых ныне стоят первобытные народы.

В определении "простейшего", в отыскании промежуточных звеньев этнограф встречает гораздо больше трудностей, чем натуралист. Социальные явления гораздо сложнее; взаимодействие между самыми различными отраслями материальной и духовной культуры настолько сильно и сложно, что всякий раз приходится решать задачу со множеством неизвестных. В первом же отделе Э. - о пище - мы встречаемся, например, с видом "каннибализма", относительно которого такой мыслитель, как Конт, готов был допустить, что это чуть ли не исходный пункт человеческой культуры. Между тем употребление человеческого мяса вызывается отнюдь не голодом, а религиозно-политическими мотивами, и таким образом не является фактом первичного характера. Среди кухонных остатков ископаемого человека вовсе не находят человеческих костей. Мы уже не говорим о более сложных вопросах, как, например, вопрос о матернитете и патернитете, анимизме и магии и т. п., относительно приоритета которых еще не все ученые согласны. Ввиду сложности этнографических явлений, Тайлором и Спенсером был выдвинут особый метод - сопоставительно-статистический. Составляются таблицы, в которые каждое племя заносится в графу с целым рядом явлений, характеризующих главнейшие черты его социального быта (окружающая природа, форма хозяйства, тип орудий, формы семьи, верования, политический строй, степень общения и т. д.). Чем детальнее рубрики, тем правильнее и неожиданно интереснее могут быть выводы. Затем, желая выяснить природу какого-нибудь явления, смотрят, какими сопутствующими явлениями оно в таблицах чаще всего сопровождается. Здесь этнограф делает то же, что делает физик при своих наблюдениях, выделяя случайные сопутствующие явления от необходимых. Этим методом еще слишком мало пользуются: очень часто в серьезных трактатах, даже у таких писателей, как Спенсер, Зибер, мы видим сгруппированными вместе, как факты общего порядка, явления, взятые у народов, стоящих на совершенно различных стадиях. Сплошь и рядом, например в учениях о коллективной собственности, примеры из жизни первобытных народов поставлены рядом с примерами из жизни народов, у которых этот институт - нововведение, результат деспотической организации общественной власти.

Далее, для правильной оценки этнографических явлений необходимо помнить, что само понятие эволюции в Э. далеко не тождественно с таким же понятием в биологии. Творец этнографических явлений - не организм только, действующий в определенной среде, но человек , существо с необычайно сложной и гибкой психикой, существо с интеллектом, творящим идеи и концепции, и даже в своих стихийно-консервативных проявлениях стремящееся всегда вносить что-нибудь новое, видоизмененное. В чисто биологическом процессе, если тот или другой орган, например, перестает быть полезным для организма, он постепенно либо совершенно исчезает, либо остается в виде рудимента, в общей экономии организма не играющего никакой роли: в Э. сплошь и рядом то или другое явление, потерявшее свой raison d" ê tre в своем первоначальном значении, может продолжать эволюционировать очень долго и успешно в совершенно новом направлении, переместившись в другой разряд или категорию явлений, иногда высшего, иногда низшего порядка, по внешним своим признакам потеряв всякую связь со своим первоначальным прототипом. Каменный топор, некогда служивший орудием, становится впоследствии предметом культа и магии. Тотем, изображавшийся на теле, одежде, стенах жилища как охранительное средство против злого духа, постепенно, вследствие привычки к постоянному изображению одного и того же предмета, в конце концов стилизуется и превращается в орнамент, который удовлетворяет уже не религиозным, а эстетическим потребностям, и в свою очередь начинает самостоятельно эволюционировать, как область искусства. Ту же эволюцию переживают и другие формы религиозного художества. Мухомор и табак, первоначально служившие средствами для шаманов приводить себя в экстаз, превратились во вкусовые вещества материальной культуры... Священное животное, первоначально содержавшееся в клетке как благодетельное охранительное божество, превращается в домашнее животное, слугу человека. Физический образ тени или материального двойника человека превращается в идею души, бесплотной, бессмертной, духовной... Грубый объект превращается в образ, образ - в символ, символ - в идею, идея - в философию. Улавливать в каждом отдельном явлении и в целых категориях их, в малом и крупном, грубом и идеальном, все тайны эволюции и сводить каждое к его первоначальному генезису - такова сложная задача Э. Ввиду сложности этнографических явлений, в Э. более, чем в какой-либо другой науке, опасна узкая специализация, приводящая к роковым ошибкам. Нельзя понимать материальной культуры без глубокого знания духовной, и обеих вместе - без знаний гео-биологических и при незнакомстве с другими гуманитарными науками. Поэтому так много ошибок наделано юристами, бравшимися за первобытное право, философами и антропологами, исследовавшими "психологию народов", художниками, писавшими о первобытном искусстве, этнографами узкой специальности даже в избранной ими сфере. До сих пор, например, юристы, выводящие уголовное право из института мести, совершенно игнорируют его связь с религиозными идеями родового быта; узкий специалист по материальной культуре или историк искусства видит генезис украшений исключительно в эстетических потребностях. Подобная односторонность - источник ошибок тех новейших направлений в Э., которые ищут причины психических различий рас то в одних соматических особенностях, то исключительно в условиях физической среды. Другая особенность Э. при применении естественноисторического метода заключается в том, что в каждом данном случае исследователю приходится решать вопрос о наличности или отсутствии заимствований . В более простых случаях (например, заимствование некоторых орудий, обрядов, легенд и т. д. первобытными народами от европейцев) сравнительно легко ориентироваться; но есть случаи очень сложные, разъяснение которых может привести к решению важных проблем. Ратцель, например, изучая африканские луки, нашел чрезвычайное сходство между луком негров Кассаи и меланезийским, особенно новозеландским, причем тип этого лука принадлежит к типу самому первобытному, на остальном континенте совершенно исчезнувшему. Вопрос о заимствовании в данном случае является проблемой уже расового сродства целых частей света. Недавно несколько ученых (Якобсен, Шурц) пытались на основании действительно поразительно сходных черт культуры у северо-западных американцев и полинезийцев установить единство происхождения или факт заимствования. Такие же вопросы возбуждаются при констатировании таких объектов, которые распространены у самых различных и отдаленных друг от друга народов, например метательной дощечки в Австралии, Новой Гвинее, Микронезии, Меланезии, в Бразилии, Лабрадоре, Мексике, Перу, у древних греков, римлян, скандинавов. Решение таких вопросов требует величайшей осторожности и представляет трудности, неизвестные натуралисту. Трудность метода усугубляется еще часто недостоверностью и недостаточностью материала, значительная часть которого подлежит проверке и вторичному собиранию.

Несмотря на все трудности метода, на все несовершенства материала, при всей своей юности, Э. успела уже сделать очень многое. Она не только разобралась в громадном материале и привела его в порядок, но в каждой области своего ведения наметила общие этапы эволюции и во многих случаях раскрыла механизм самого процесса ее и его причины. Она объединила цепью развития человека ископаемого с человеком цивилизации, от каменного топора палеолита до паровой машины, от шалаша и землянки до чудес архитектуры современности, от анимизма дикаря до мировых религий, от примитивного тотема до современных гигантских государственных организмов. Она осветила темные стороны истории, права и искусства, нашла базис общественной психологии и морали, создала твердую опору для идеи человечества. Раскрыв в самых отдаленных друг от друга частях света, при условиях, не допускающих заимствования, типы культуры не только аналогичные, но поражающие сходством тончайших деталей (например, в терминах родства, религиозных церемониях и т. п.), она в результате своих изысканий приходит к выводу, что природа человека в основных ее двигателях, разуме и психике, живет одними и теми же законами, что все различия в культуре - только различия в степени, что прогресс - закон человеческих обществ и что причины различий в застое одних и высоком росте других - не в этнических или расовых различиях, а в случайных неблагоприятных условиях, с устранением которых задержанный рост снова начинается с той же силой, - вывод величайшей важности, как для социальной науки, так и для социального прогресса и братства народов.

Библиография. Важнейшие общие сочинения, в хронологическом порядке: J. С. Prichard, "Researches into the physical history of man" (4 т., 4-е изд., 1841-1851; в течение первых десятилетий XIX в. служило главным руководством по Э.); Klemm, "Allgemeine Culturgeschichte der Menscheit" (10 т., 1843-52); Т. Вайц, "Anthropologie d. Naturv ö lker" (4 т., 1859-64; продолжено Герландом, 1867-71, им же переработан 1-й т.; капитальный труд, с богатой библиографией); Ад. Бастиан, "Der Mensch in der Geschichte" (3 т., 1860); его же позднейшие труды - "Rechtsverh ältnisse der verschiedenen Vö lkern" (1872), "Ethnologische Forschungen" (2 т., 1872-73), "Der V ölkergedanke" (1881), "Allgemeine Grundzü ge d. Ethnologie" (1888), "Vorgeschichte der Ethnologie" (большая часть трудов Бастиана по форме изложения весьма неудобочитаема); Тайлор, "Researches into the early history of Mankind" (1865; русский перевод: "Доисторический быт человечества и проч."), "Primitive culture etc." (1871; русский перевод: "Первобытная культура", два издания), "Anthropology" (1881, русский перевод); Лёббок, "Prehistoric times, etc." (1865, русский перевод), "The origin of civilization etc." (1870, русский перевод); Пешель, "V ö lkerkunde" (1875, 3 изд.; русский перевод); Спенсер, "Основания социологии" (начато 1876); его же, "Описательная социология" (8 т.); Gerland, "Anthropolog. Beitr ä ge" (1875); Фр. Мюллер, "Allgemeine Ethnographie" (1873; 2-е изд., 1879); Ратцель, "V ö lkerkunde" (1885; 2-е изд., 1894; русский перевод); Липперт, "Kulturgeschichte der Menscheit etc." (1886-1887; 2 русских перевода, 1897, 1902); Гельвальд, "Kulturgeschichte in ihrer nat. Entwickelung" (1883 и cл. изд.; русский перевод); Летурно, "Sociologie d"apr è s l"ethnographie"; Петри, "Антропология" (СПб., 1890); Шурц, "Urgeschichte der Kultur" (1900); его же, "V ö lkerkunde" (1903); Kaindl, "Volkskunde" (1903); H. Харузин, "Этнография" (4 вып., 1901-1904). По истории Э.: A. Bastian, "Vorgeschichte d. Ethnologie"; Achellis, "Moderne V ö lkerkunde, deren Entwickelung und Aufgaben" (1896; русский перевод); Weule, "V ö lkerkunde etc. im XX Jahrhundert" (1902). Литературу по отдельным отраслям Э. см. соответствующие слова, например Сравнительное изучение религий, Фольклор, Тотемизм, Семья и род, Теория родового быта, Обычное право и т. п. Некоторые отдельные работы, интересные в методологическом отношении: Andr é, "Ethnographische Parallelen etc."; Gildebrand, "Recht und Sitte auf den verschiedenen wirtschaftlichen Kulturstufen" (1896); Grosse, "Die Anfä nge der Kunst" (1894, русский перевод); Ратцель, "Die afrikanischen Bögen etc." ("Abh. d. Sä chs. Ges. d. Wiss. zu Leipzig", 1893); Hehn, "Kulturpflanzen und Hansthiere" (1877); Шурц, "D. Augenornament und verwandte Problemen" (там же, т. IV, 1895); M. И. Кулишер, "Очерки сравнительной Э. и культуры" (1887); Д. Анучин, "Лук и стрелы".

Интересна попытка этнографической обработки истории в некоторых отделах издания "Weltgeschichte" Гельмольта (русский перевод). Литературу по отдельным частям света и народам см. у Вайца, Спенсера, Мюллера, Пешеля, в особых сборниках, в Словаре - под соответствующими словами. Текущая библиография в специальных изданиях по Э.; лучшая - в "Archiv f. Anthropologie", у нас в "Этнографическом Обозрении". Этнографические атласы : Бергауза, Шафарика, Фукса, Чернинга, Вайца, Герланда. Программы для собирания этнографических сведений: ст. Бастиана, "Begriffe der Ethnologie" в Neumayer"s "Anleitung zu wissenschaf. Beobachtungen" (т. II, изд. 2-е, 1888); Richthofen, "F ü hrer f. Reisen etc." (1885, 1901); A. Keller, "Queries in Ethnography" (Л., 1903). Русские: Географические общества, общества любителей естествознания и проч.; "Программа для собирания материалов по шаманству" Г. Н. Потанина. Материалы о музеях см. литературу к сл. Музеи и журнал "The Museum". Специально об американских музеях: монография А. В. Meyer, "Ueber die Museen des Ostens der Ver. Staaten" (2 т., 1900-01); о постановке преподавания Э. в Америке: Curdy, "The teaching of Anthropology in the United States" ("Science, N. S.", т. XV, 1902). Неисчерпаемый и крайне ценный материал по всем отделам и вопросам Э. в периодических изданиях, трудах ученых обществ, музеев, академий. Из германских изданий главные: "Archiv f. Anthropologie" (с богатейшей библиографией); "Internationales Archiv f. Ethnographie" (в Лейдене); "Zeitschrift f. A nthr., Urgeschichte und Ethnologie"; "Centralblatt f. Anthrop. etc." (с богатой библиографией); в Австрии - издания Венского антропологического общества; в Англии - солидный "Journal of the Anthropolog. Institute of Great Britain and Ireland.; журнал "Fol k lore"; в Америке - на первом плане богатейшие издания Смитсоновского института, далее American Museum"а, Peabody Museum"а, журнал "American Anthropologist" и многочисленные издания разных обществ и учреждений.

Сегодня в мире живет несколько тысяч различных народов, образующих в совокупности человечество. Они отличаются по уровню общественного развития, численности, культуре, языку, расовому признаку. Всё многообразие - результат длительного самостоятельного развития народов, их проживания в различных природно-географических условиях. Но в ходе исторического развития они имели контакты, смешивались, обменивались опытом.

Также на культурный облик влияли объективные законы общественного развития. Все это, вместе с принадлежностью к единому биологическому виду - Homo sapiens, объясняет наличие у народов планеты многих общих черт. Человечество - это единство в многообразии. Учитывая это можно понимать как поведение отдельных людей, так и ход исторических процессов.

В нашей стране и за рубежом можно назвать близкие друг другу науки, изучающие народы и их культуры во всем многообразии бытования. Это - культурная и социальная антропология, этнология, культурология, фольклористика, фолькскунде и фёркелькунде, этнография и др. Распадаясь на школы и направления, они объединяются близостью предмета изучения. В СССР, России и ряде стран Восточной Европы наука о народах мира и их характерных признаках получила название этнография , а в последнее время все чаще употребляется термин этнология . Оба названия образованы от сочетания греческих слов. Соответственно этнография переводится буквально как «народоописание » (этнос - народ, племя, а графо - пишу). Этнология может звучать как «народоизучение » (этнос - народ, логос - учение, мысль). Вопрос о соотношении этих понятий и содержании, которое за ними стоит по-разному освещается в различных научных школах. Например, известный французский ученый Клод Леви-Строс представлял этнографию, этнологию и антропологию как три последовательных этапа в процессе научного познания культуры человечества: этнография включает полевые исследования, классификацию и описание отдельных проявлений культуры; этнология - теоретический шаг в обобщении материала; антропология же, стремясь познать человека вообще, является занимательным этапом изучения. Все это - «... три этапа или три временные стадии одного и того же явления».

В русской науке сложилась традиция понимания этнографии и этнологии как синонимов (наряду с «народоведением»). Преимущественное распространение в России с конца XIX в. получило понятие «этнография», в которое в равной мере включались как описательный так и теоретический уровень исследования. Реже использовался термин «этнология». В конце 1920-х гг. уже в советской науке под влиянием идеологических догм возобладало отрицательное отношение к этнологии, которую объявили «буржуазным суррогатом обществоведения». Следствием этого было вытеснение термином «этнография» названия «этнология». В 70-90-е гг. оба понятия рассматривались советскими учеными как равнозначные, хотя признавалось, что термин «этнология» более точен. Но в силу сложившейся традиции наука о народах мира обозначалась как «этнография». Преобладание такого подхода сохраняется и в наши дни. В силу этого, а также поскольку вышеназванный термин использовался в большинстве работ отечественных авторов, ему отдано предпочтение в данном очерке.

Итак, этнография (этнология) - историческая дисциплина, изучающая народы (этносы) и другие типы этнических общностей, а также - общие признаки и особенности их культур. Этнография связана со многими естественными и гуманитарными науками и, изучая многообразный комплекс проблем, делится на направления (поддисциплины). Это - этноархеология, историческая этнография (палеоэтнография), этногеография, этнопсихология, нормативная этнография, этномедицина, этносемиотика и др. Список можно продолжить. Отметим лишь, что направления возникли на «стыке» наук и имеют аналогии в научных школах других стран. Познакомимся с некоторыми ключевыми понятиям и проблемам нашей науки.

В первую очередь обратим внимание на термин «этнос » . Он употребляется в исследовательской литературе вместо более знакомого читателю названия «народ». Например: русский этнос, армянский этнос (для сравнения - русский народ, армянский народ). Дело в том, что привычное «народ» имеет разные значения: под ним подразумевается население какой-либо страны (например: «многонациональный народ России»), собственно этнос, а также трудящаяся часть населения (например: «народ восстал против своих поработителей»), либо просто скопление людей (например: «на улицах полно народа»). В научном отношении термин «этнос» более корректен. У древних греков он означал «народ, племя, группа». Знали они и другие слова для обозначения понятия «народ». Одно из таких - «демос», т.е. народ, как основная масса населения, отражено в привычных нам названиях (демократия, демография). Следует отметить, что сами эллины, отличая себя от соседей, негреков, именно их чаще называли «этносами».

В научной литературе этот термин появляется на рубеже XVIII-XIX вв., но первоначально его применение было ограниченным. В практической деятельности ученые использовали «племя», «раса», «нация». В XIX - 1-й четверти XX в. слова «этнос», «этнический» стали чаще употребляться в научных трудах, вошли в язык науки, более того - появились теоретические работы, в которых рассматривались признаки этноса. В целом же этническая проблематика еще не имела широкого распространения. Положение меняется в 1960-х гг., термин «этнос» не только прочно вошел в научный лексикон, но все чаще используется в обыденной разговорной речи.

Какие же историко-культурные реалии стоят за этим названием? В отечественной литературе отмечается, что характерным типом этнических образований первобытной эпохи является племя (соплеменность), этносы древнего мира и средневековья выступают в виде народностей, а для последующих эпох - характерна нация. Между учеными велись и ведутся споры по поводу соотношения характеристик этих понятий. А главное - дискутируется проблема качественных отличий этносов на разных этапах развития. Но важно отметить, что история человечества - это история этносов и их культур!

Попробуем дать обобщенную характеристику основных признаков этноса. Кратко этнос можно определить как осознанную культурно-языковую общность. Или как сложившуюся на определенной территории устойчивую совокупность людей, обладающих общими особенностями языка, культуры, психики, а также - сознанием своего единства и отличия от других подобных образований (т.е. самосознанием). Этническое же самосознание зафиксировано в самоназвании - этнониме.

В этнографии используется и такое понятие как «этническая общность». Так, несколько близких в языковом или культурном отношениях этносов могут образовать особую общность, называемую «метаэтническая общность» или просто - «метаэтнос». Примером подобного образования являются славяне - общность, состоящая из «родственных» этносов: русского, сербского, болгарского, польского и т.д. Этническими общностями являются также и группы, входящие в состав этносов. В их обозначении единого мнения среди ученых нет, отсутствует и единство в терминологии. В литературе для обозначения внутриэтнических образований часто используют термины «локальныегруппы» и субэтносы(субэтнические группы).

Складываться они могут в силу разных причин. В одном случае - это результат территориального обособления части этноса, географической изоляции (например: поморы, колымчане у русских); в другом - следствие особого социального статуса у группы, отличающего ее членов от соплеменников (например: казаки в составе русских, либо шахсевены в азербайджанском этносе - потомки тюркских племен, из которых с XVII в. набиралась гвардия иранских шахов). В третьем - это итог религиозной (конфессиональной) обособленности (хемшины - армяне, исповедующие ислам, группы старообрядцев у русских). Причиной могут быть и расовые различия. Этносы как правило антропологически неоднородны и порой какая-либо группа, чисто внешне отличаясь по этому признаку, имеет иной социальный статус. Со временем может сложиться особая локальная (т.н. этнорасовая) группа. В качестве примера могут быть названы негры США (афроамериканцы), входящие в состав североамериканской нации.

Метаэтносы, этносы и внутриэтнические группы (субэтносы) складываются в сложную иерархическую систему, что отражается в самосознании. Человек может сознавать себя и славянином, и русским, и донским казаком. Формирование общностей разных уровней, взаимоотношение между ними привлекают внимание ученых. Имеется и прикладное, политическое значение. Например, групповое самосознание и интересы преобладают над общеэтническими. И тогда конфликт может возникнуть внутри этноса, между группами, входящими в него. В наши дни известны противостояния между ирландцами - католиками и протестантами в Ольстере, ливанцами - христианами и мусульманами. Разумеется, во всех случаях конфликты подогреваются социально-экономическими причинами, но проявляются они через культурные стереотипы, традиции, т.е. в сфере, изучаемой этнографами.

Основным признаком этноса принято считать этническое самосознание, иначе говоря, сознание своего единства и отличия от других этносов. Можно сказать, что этническое самосознание - это комплекс стереотипов, которые условно сводятся в оппозицию «свой - чужой», «мы - они». Каждой из сторон оппозиции присущи признаки, характеризующие «свою» либо «чужую» общность. Наличие самосознания обязательный признак этноса. Рассмотрим основные комплексы стереотипов, из которых оно состоит.

Основное содержание этнического самосознания составляют представления о характерных чертах прежде всего «своего» и, в меньшей степени «чужого» этносов. Причем выделение признаков соседних общностей происходит через сопоставление со свойствами собственной. И нередко, то что применительно к «своим» называется разумной экономией, применительно к другим именуется скупостью. То, что «у себя» определяется как твердость характера, «у них» может называться упрямством и т.д. И хотя в целом преобладает положительная самооценка, известны случаи, когда «чужое» оценивается выше «своего». Крайности в обоих случаях неблагоприятны для развития этноса.

Близок к сказанному комплекс стереотипных представлений о своей культуре, точнее, здесь выделены отдельные системообразующие признаки, воспринимаемые в массовом сознании как основные для данной культуры, либо вообще принадлежащие только ей. В литературе они называются «активными этническими признаками». Например, при сравнении сербов и хорватов, родственных южнославянских народов, говорящих на одном языке, одним из основных различительных признаков считается религиозный (конфессиональный): сербы - православные, хорваты - католики. При этом в массовом сознании как бы забывается существование групп (пусть малочисленных!) сербов-католиков и хорватов-православных. Не «замечаются» и многие другие культурно-бытовые различия, которые фиксируются этнографами при специальных исследованиях. Это объясняется тем, что стереотипы этнического самосознания субъективны и ряд признаков просто не воспринимается как этнически значимые.

Важным комплексом стереотипов являются представления о «своем» языке. В массовом сознании он воспринимается как главный признак этноса. Язык - средство коммуникации и знак самосознания. В первобытных верованиях язык, голос - признак мира людей. Иной, потусторонний мир, как правило, беззвучен. Поэтому не только в те отдаленные времена, но и позже в простонародных представлениях одним из символов чужака, инородца считалась немота либо невнятная речь. Например, от «немой» выводилось название «немец». В средневековой Аравии VII в. поэты, хранившие традицию, разделяли мир на говоривших невнятно, чужих (áджам) и своих соплеменников, чья речь была понятна (зý-байáн). Более того, в литературе и разговорной речи понятие «язык» и «народ» не редко используются как равнозначные. Например, армию Наполеона I в 1812 г., чтобы подчеркнуть ее численность и многонациональность, в России называли армией «двунадесяти языков», казаки-некрасовцы, вернувшиеся в Россию из Турции говорили: «Мы пришли до своего языка!». Есть и другие примеры. Хотя на практике язык представляет из себя очень неустойчивую и изменчивую систему, зачастую национальные движения нередко начинались и проходили как борьба за «свой» язык, его сохранение и чистоту.

Важным в самосознании является комплекс стереотипов об общности происхождения членов этноса, либо даже - о кровном родстве. До сих пор в бытовой лексике и публицистике нередки выражения как «братья и сестры», «помощь единокровным братьям» и т.д. И хотя они адресуются не к родственникам как таковым, в народной среде, особенно в экстремальных условиях, подобные обращения находят отклик. Сказанное объясняет и представления о врожденности черт этнической (национальной) психологии, темперамента, каких-либо свойств этноса, способности «впитать их с молоком матери». Итак, можно отметить склонность обыденного сознания объяснять общность происхождения как родства (хотя бы и отдаленного). Очевидно этому способствует практика определения этнической принадлежности каждого человека на основе данных о его родителях. Подобное создает мнение, будто за принадлежностью к общности стоит кровное родство. Определенную роль играют здесь и преобладание брачных связей «внутри» своей общности, а также внешняя, антропологическая близость, особенно заметная в малочисленных этносах.

Общность происхождения в массовом сознании народа определяется не только как родство, но и через взгляды об общем историческом прошлом. В коллективной памяти запечатлены образы событий: переселений, битв, деяний исторических персонажей. Наиболее значимые превращаются в этнические символы. Например, общеизвестно значение Куликовской битвы для русского самосознания, героической обороны Азова в 1641 г. (так называемое «Азовское осадное сидение») для донского казачества. А память о таких событиях греко-персидских войн, как битва при Марафоне, подвиг 300 спартанцев при Фермопилах сохранилась не только у поколений эллинов, но и позднее у их потомков в XVIII-XX вв. При этом исследователь должен отдавать себе отчет, что стереотипы массового сознания не являются «зеркальным отражением» действительности. Они крайне субъективны. Нередки случаи, когда предания и легенды, связанные с трагическими страницами истории, бедами и разорением повествуют о чудесном вмешательстве героя, изгнании врагов и т.д. Налицо своеобразная психологическая компенсация. Выборочная память, сосредотачивая внимание на положительных сторонах исторического бытия, помогала людям сохранять сплоченность, объединить усилия для преодоления невзгод, пережить беду и трудное время.

В структуре самосознания можно выделить также стереотипы, которые ассоциируются с образом «своей земли», «своей территории». Они включают представления об особенностях ландшафта, реках, природных объектах. Например, река Волга, как один из символов России, русской земли, гора Арарат - у армян и т.д. Роль этнических символов также играют растения (берёза - для восточных славян, ветка сакуры у японцев, клен, кленовый лист - для жителей Канады), разные животные, птицы и т.д. Все эти объекты входят в геральдику и становятся частью государственной символики. Обращение к мифологическим представлениям показывают, что природные явления имели в прошлом сакральный (мистический) характер, являлись объектами почитания. С ними связаны песни, легенды, предания, обрядовые действия.

Наконец, внешним выражением этнического самосознания является этноним , обозначающий как уже отмечалось ранее, самоназвание этноса (например: русские татары, французы, а в историческом прошлом - финикийцы, хетты, эламитяне и т.д.). Это - символ этноса, сознаваемый как на индивидуальном уровне (отдельными людьми), так и общностью в целом. Нередко этнонимы выполняют идеологические функции, зачастую выступая как лозунг, знамя политических движений. Рассмотрим их подробнее.

Как правило, определение человеком своей этнической принадлежности осуществляется путем принятия этнонима родителей. Дети, имеющие родителей, относящихся к разным этносам, принимают этническую принадлежность одного из них. Выбор зависит от разных обстоятельств: политических, правовых, культурно-бытовых и т.д. Порой решающую роль может сыграть численное соотношение этносов, к которым принадлежат родители, и их социальный статус. Сознание этнической принадлежности может быть многозначным. В одних случаях такая неустойчивость порождена различной принадлежностью родителей. Многие сталкивались с бытовой ситуацией, когда подобное состояние выражалось, к примеру, так: «Не знаю, кто я по национальности: отец -русский (армянин, татарин и т.д.), а мать - гречанка!». В других - это результат недавно произведенной сменой этнической принадлежности, либо - проявление, точнее - отражение, иерархичности самой этнической структуры. Например, в Элладе были различия в культуре, диалекте, самосознании между афинянами, спартанцами, коринфянами и др. Но, несмотря на соперничество и войны, они в то же время сознавали себя эллинами. Большую роль в этом играли общеэллинские элементы культуры: Олимпийские игры, пантеон богов, постепенно формирующийся общий наддиалектный язык (койнэ). Или другой пример иерархичности самосознания, выраженный в названиях: нормандцы и гасконцы на родине выделяют себя среди других французов, но за пределами Франции, они прежде всего - французы!

Порой один и тот же этнос помимо этнонима - самоназвания (эндоэтнонима) , может иметь различные наименования, даваемые ему представителями соседей (экзоэтнонимы) . Иначе говоря, этноним может зародиться в самом этносе, либо, как во втором случае, будет иметь «внешнее» происхождение. Этнос, который по-русски именуется «немец», имеет самоназвание «дойч» (эндоэтноним). Русский экзоэтноним не единственный: по-французски немец звучит как «алеманн», по-сербски - «шваб» и т.д.

«Внешнее» наименование может стать определяющим. Обратимся к исследованиям о происхождении названия «араб». В этом вопросе еще много невыясненного, но имеющиеся факты, позволяют сделать некоторые предположения. Так, название «áриби, áраб», содержатся в анналах ассирийских и вавилонских царей VIII-VI вв. до н.э. Принято считать, что слово происходит от семитского корня «рб» - «быть сухим, пустынным». Среди отечественных арабистов преобладает мнение, что значение слов «ариби, араб» не были самоназванием какого-либо племени или племенной группы. Наоборот, так называли арабоязычное (протоарабское) население их соседи (ассирийцы, халдеи, позднее - персы). Сами же обитатели Аравии, которых в научной литературе уже в древние времена называли арабами, именовали себя иначе: кедар, лихийан, самуд, тайма и др. И в более позднее время у греческих и римских авторов также сохраняется термин «араб» для кочевников пустыни. Примерно к VII в. до н.э. появляется и географическое название (топоним) - «Арабиа». Причем он постепенно начал обозначать не только засушливую пустыню, но и всю территорию нынешнего Аравийского полуострова, более того - распространился на соседние территории: Синайский полуостров, Сирийскую пустыню, районы Месопотамии вдоль обоих берегов Евфрата. Оговоримся, что и у античных, и более поздних авторов I-V вв.н.э. термин «араб» не был единственным обозначением обитателей Аравии: наряду с ними распространение имели слова «сарацины», либо «таййиты», либо «мадйаниты» и др. Те же, кого так называли соседи, несмотря на общий язык, культурные признаки и самосознание по-прежнему предпочитали старые родовые или территориальные наименования: йеменцы, кейситы (бану кайс), кельбиты (бану кельб), либо мекканцы, хиджазцы и т.д. По мнению видного советского арабиста П.А.Грязневича, этноним «араб» имеет «внешнее происхождение и как самоназвание появляется среди мусульманских армий Халифа во время завоеваний». По истечении времени этноним «араб» окончательно утвердился для обозначения общности, его существование в массовом сознании воспринимается как данность, а проблемы происхождения интересуют в основном ученых.

Ряд этнонимов древнего происхождения отражают присущее первобытным коллективам противопоставление «своей общности» чужим, «инородцам». Это - встречающееся во всех частях света самоназвание со смыслом «люди», «настоящие люди». Например, американские эскимосы именуют себя «инуит» (люди), индейцы, говорящие на атапаских языках, имеют самоназвание «дене» (люди), а делавары - «дениленане» (настоящие люди). У народов России можно отметить самоназвание марийцев - «мари» (муж, мужчина), у коми - «морт» (человек), ненцев - «ненэць, хисава» (муж, мужчина, человек), и т.д. Некоторые ученые считают, что названия типа «человек, муж, настоящий человек», появляется в эпоху разложения первобытного общества (В.Ф.Генинг), либо ещё раньше, являясь самыми древними (В.А.Никонов). Следует обратить внимание на особенности функционирования самоназваний этого типа. По наблюдениям европейцев уже в XVIII в. у южно африканских бушменов и готтентотов существовал значительный разрыв в уровнях социально-экономического развития. Бушмены, находясь на более низкой ступени, не имели общего самоназвания, обозначая себя по родовым и племенным наименованиям. Готтентоты, будучи более консолидированными, самоназвание имели. К себе они применяли термин «коикоин» (люди людей, настоящие люди), а бушменов, родственных им по языку, обозначали словом «сан» (дикари). Этноцентризм отражен и в этнонимах народов российского Севера. Подобное отражено в грамматике языка нивхов. Применительно к людям, принадлежащим к другому этносу, у них может быть поставлен такой же вопрос как и к названию неодушевленных предметов - «Сид?» (Что?). А в случае, когда речь идет о нивхе: «Ан?» (Кто?). Эти и другие примеры отражают древнейшие представления, позволяющие считать только «своих» настоящими людьми, отделявшие их от «низких, неполноценных» чужаков.

Этнонимы могли произойти и от наименования главенствующего рода, либо предводителя. По мнению С.А.Плетневой, известного специалиста по средневековой истории кочевников южнорусских степей, название «печенеги» происходит скорее всего от имени Бече - вождя печенежского союза. Есть мнение и о происхождении этнонима «ногайцы» от имени хана Ногая.

Имеются примеры, когда этноним «передается» от одного народа к другому. Например, самоназвание «болгары», обозначавшее тюркоязычных кочевников, заселивших в VII в. территории к югу от Дуная, стало исходным для наименования возникшего здесь же государства, а затем превратилось в этноним южнославянского этноса. Существуют и другие пути образования этнонимов.

Самоназвание этноса следует отличать от наименования «политоним» (от греч. «политея» - государство и «оним» - имя), которое обозначает государственную, общественно-политическую принадлежность (политонимы XX в., - советский, эфиоп, югослав, канадец, чехословак и др.). Возможен переход политонима в этноним (например: ранее упоминавшийся термин «болгары»). Нередки случаи совпадения политонима и этнонима особенно в этнически однородных государствах. Например, название «итальянец», «француз». В Италии и во Франции одновременно являются этнонимом и политонимом. И наоборот, для жителей полуострова Бретань, потомков кельтов, - «француз» - политоним, а «бретонец» - этноним. Эти и другие ситуации зависят от особенностей исторического развития, уровня самосознания, статуса этноса в обществе.

Мы рассмотрели ряд компонентов, связанных с таким важным признаком этноса как этническое самосознание. Еще раз отметим, что его стереотипы являются субъективным отражением реалий окружающего мира. Однако это очень важные стереотипы, определяющих поступки и поведение больших групп людей, воспринимающихся ими как священные символы. Благодаря им происходит консолидация этноса, формирование у его членов лучших нравственных качеств. Изучение самосознания и проблем, связанных с ним, занимает важное место в отечественной этнографии.

Привлекают внимание ученых и проблемы культуры . Именно культурная специфика вместе с языком, который ее выражает рассматривается как главный признак при разграничении этнических общностей. Познакомимся подробней с этим понятием.

Привычное в обыденной речи слово «культура» (от латинского «cultura») означает «возделывание, обрабатывание». В научной литературе существует много её определений. Не отвлекаясь на частности, можно выделить две традиции в использовании термина. По одной, культура определяется в «узком, оценочном» смысле. Здесь при всем многообразии формулировок их объединяет то, что под названием «культура» подразумеваются положительные результаты человеческой деятельности. При таком подходе уместны выражения типа «антикультура, некультурный, разрушение культуры». Такое оценочное определение уходит корнями в глубокую древность. Ранее приводились примеры противопоставление «своей культурной» общности якобы лишенным культуры «чужакам». В древней Греции некультурными и дикими считались соседи-варвары. «Умом слабее эллинов они», - говорит в их адрес трагик Эврипид. По Аристотелю в варварах преобладает животное начало. Поэтому он советует Александру Македонскому относиться к ним как животным либо растениям. И древние китайцы противопоставляли себя «варварам четырех стран света». Автор хроники IV в. до н.э. «Цзочжуань» утверждает, что «варвары - это шакалы и волки». А в I в.н.э. историк Бань Гу считал, что «... у них лицо людей и сердце диких зверей... Поэтому мудрый правитель относится к варварам как к диким животным». Ограниченность и негуманность подобных характеристик очевидна человеку конца XX в. Однако «оценочное» использование термина «культура» сохранилось в разговорной речи, публицистике, научной литературе. Если отбросить вышеуказанные крайности, простительные мыслителям древности, можно сказать, что перед нами устойчивая традиция толкования понятия, которая имеет полное право на существование.

В этнографии (этнологии) и других науках, изучающих народы, преобладает другая традиция, определяющая понятие «культура» в более «широком» неоценочном смысле. При таком подходе под культурой подразумевается всё то, что создано людьми в процессе умственного и физического труда для удовлетворения их разнообразных материальных и духовных потребностей. Иначе говоря, культура - это совокупный результат деятельности человека. Все, что нас окружает, вся внешняя среда, в которой мы живем, делится на естественную (природную), возникшую задолго до появления людей, и искусственную (культурную), которая образовалась вместе с ними и в результате их целенаправленной деятельности. Оговоримся, что в современном мире такое разграничение весьма условно, так как практически невозможно найти уголки на планете, где в той или иной мере не проявилось влияние человека. Культура в «широком» неоценочном смысле называется этнической, традиционной, реже - бытовой.

Этническая культура имеет такую же древность как само человечество. «Бескультурных» народов не только нет в настоящее время, но и не было в прошлом. Распространение в XVIII - начале XX в. в западной и отчасти в отечественной этнографии деления народов на «природные» и «культурные» в настоящее время встречается редко. Нельзя признать удачным и выражение «малокультурные народы», так как даже находящиеся на самой низкой ступени социально-экономического развития общности - тасманийцы, бушмены, аборигены Австралии и Огненной земли - создали сложные и самобытные культуры, приспособленные к природным условиям их жизни.

В культуре каждого народа переплетаются явления свойственные только ему одному или даже отдельным социальным и этнографическим группам, входящим в его состав, с признаками, распространенными у многих этносов или свойственных всему человечеству в данную историческую эпоху. Например, деревянные копья и метательные дротики были распространены в различных формах у всех народов планеты до знакомства их с обработкой металла. Или - бумеранг, который воспринимается многими как метательное орудие только австралийских аборигенов, известен также на островах Меланезии, некоторым группам индейцев Южной Америки, а по мнению археологов - вообще древним обитателям Европы в период позднего палеолита.

Итак, этническая культура - это искусственная среда, создаваемая культурными усилиями членов этноса. То, что народ (этнос) является творцом истории и культуры не нуждается в дополнительных разъяснениях. Добавим, что, к сожалению, человек создает и хранит не только то, что полезно ему. Поэтому частью культуры являются средства разрушения, наркотические и отравляющие вещества, различные расистские теории, антиобщественные формы организации поведения. Печальный перечень можно продолжить, признав, что культура несет в себе и определенный отрицательный потенциал, который в неблагоприятных условиях может привести к разрушению её самой. Этнос и его культура не существуют отдельно. История знает немало примеров того, как распад хозяйства, социальных связей, забвение обычаев предков, моральных устоев вели к гибели не только государств, но и - создавших их этносов. Разрушение культуры может сопровождаться даже биологической деградацией её носителей, т.е. - народа. Таким образом, этническаякультура-этосреда , вкоторойсуществуетиразвиваетсяэтнос. Подобное сознавалось уже в глубокой древности. Культурный мир рода, племени, этноса был частью общего космического порядка. Всё существующее в сознании первобытного человека объяснялось действиями первопредков, культурных героев, богов, осуществлявшихся в особое «мифическое время». Именно тогда, согласно мифам, создавался космический порядок: отделение суши от моря, неба от земли, дня от ночи и т.д. Но тогда же возникли первые обычаи, ремесла, формы организации - иначе говоря все то, что мы называем культурной (искусственно созданной людьми) средой. Трагические события истории, кризисы и войны считались результатом отказа от норм, поддерживающих созданный в мифические времена порядок, наказанием свыше. Таким образом, на мифологическом уровне воспринималось и осмысливалось значение культуры.

Для изучения её элементы необходимо классифицировать. Термин, принятый в науке, происходит от сочетания латинских слов: «классис» - разряд и «фасцере» - делать Означает распределение тех или иных объектов (в данном случае - элементов, составляющих культуру как единую систему) в зависимости, от их общих, взаимосвязанных признаков. Составление классификаций применяется во всех естественных и гуманитарных науках. Этнографы обычно делят культуру на материальную и духовную. Это не только распространенная, но одна из ранних классификаций, возникшая в европейской науке в XIX в.

Материальная культура включает вещи и предметы, материально существующие в пространстве на протяжении определенных отрезков времени. Это - орудия труда, оружие, средства передвижения, одежда, пища, поселения, жилища и т.д. К этой же категории относят культурные растения, домашних животных, способы ухода за телом, татуировки, украшения и др. Можнодобавить, что материальная культура - это предметы и связанные с ними навыки, направленные на удовлетворение потребностей общества. Данное понятие охватывает не только предметы, относящиеся к сфере производства и потребления, но и связанные с ними формы человеческой деятельности. Иначе говоря, этнограф не просто описывает вещь, но его внимание прежде всего направлено на анализ обстоятельств, относящихся к её изготовлению, функциям (включая и ритуальные), этнической специфики, а также - на характеристику социальных отношений, влияющих на ее использование.

Например, важнейшим компонентом этнической культуры является традиционная одежда (костюм), которая рассматривается как комплекс, включающий также обувь, головной убор, прическу, средства ухода за телом и т.д. При этом исследователь не обязательно владеет мастерством портного. Его интересуют не просто материал, цвет, покрой, но, прежде всего, влияние на костюм природно-географической среды, религиозных и эстетических представлений. Обращается внимание на межэтнические отношения, возможные заимствования. Наконец, одежда выступает как знак. Способы ношения, цвет, орнамент, сочетание украшений - не только позволяли отличить «своего» от «чужого», но несли информацию о семейном положении, профессии, социальном статусе, в прошлом - родо-племенной принадлежности. Так, у народов Европы отличительный признак замужней женщины - головной убор, скрывающий волосы. Это знак, отличающий их от незамужних девушек, так же как обычай, бытовавший в прошлом в Японии, по которому при вступлении в брак женщине выщипывали брови и чернили зубы. Одежда как и внешность в целом могли подчеркивать определенную ситуацию. Многие народы в прошлом и в наши дни в знак траура остригают или наоборот отращивают волосы и бороду, носят специальные одеяния либо разрывают в знак скорби обычную одежду. Особые убор и украшения одевались на праздники, подчеркивая торжественность ситуации: брачные одежды, умащение благовониями триумфаторов, победителей в спортивных состязаниях и т.д. В древнем Риме женщины-патрицианки из рода Цинцинатов носили длинные волосы, из рода Торкватов - золотую цепь, из рода Атталиев - не носили полотняных одежд. Перечень примеров можно продолжить. Однако, ограничимся замечанием известного советского этнографа С.А.Токарева: «...Вещи интересуют этнографа не сами по себе, а в их отношении к человеку».

Духовная культура представляет собой информацию, которая существует в коллективной памяти этноса (либо его части), передается из поколения в поколение путем рассказа или показа и проявляется в определенных формах поведения. К ней относятся запечатленные в клетках головного мозга навыки, знания, ритуалы, правовые нормы, фольклор, религиозные представления. Подчеркнем, что все это должно проявиться материально либо осязаемо. Например, песни должны быть исполнены, услышаны (осязаемая форма), или записаны (материальная форма). Только в таком случае информация будет сохраняться и передаваться из поколения в поколение. Естественно «в чистом виде» реалии духовной культуры существовать не могут.

Условным является и само разграничение материальной и духовной культуры. Ритуалы включают материальные компоненты: обрядовая пища и одежда, культовые предметы, особые места, на которых разворачивается действие. Тесные связи между материальной и духовной культурой проявляются в области музыкального творчества (нотные записи, музыкальные инструменты). Наконец, подобное разграничение некорректно применительно к произведениям искусства и многим предметам культуры (например: иконы). Поэтому в этнографии применяются и другие классификации. Не рассматривая их в данном очерке, отметим, что любая имеет ограниченный характер, является условной. Но все они служат изучению всего многообразия этнографических фактов, помогая исследователю ориентироваться в их море, находя взаимосвязь между явлениями. Классифицирование связано с методикой этнографических исследований. Как и в любой другой науке последней уделяется большое внимание.

В сознании современного человека присутствует преувеличенное представление о застойности этнической (традиционной) культуры. Однако на практике это - динамичная, изменяющаяся система. На нее влияют различные факторы.

Так, можно назвать воздействие природно-географической среды. Именно среда во многом определяет особенности одежды, жилища, набор возделываемых культур, объекты охоты и т.д. Ландшафт и почва влияют на характер трудовой деятельности, особенно в сельском хозяйстве, на тип и планировку поселений, а естественные рубежи (реки, горы) играют роль этнических границ, влияя на расселение и контакты между группами.

Еще в прошлом веке многие ученые, обращая внимание на совпадение в культурах отдаленных друг от друга народов, пытались объяснить это «культурной диффузией». Сохранилось целое направление - «диффузионизм», объединявшее разные школы, между которыми велись научные споры. При всех расхождениях их объединяло одно: признание распространения основных культурных достижений из одного или нескольких центров, в которых, по мнению этих ученых, существовали своеобразные первокомплексы культуры. Так объяснялось появление в разных регионах лука и стрел, колеса, одомашнивания животных и т.д. Подобная диффузия подразумевает особую роль переселений (миграций) и различных контактов. Это могло привести к невероятным выводам. Например, в XX в. существовали теории, по которым предками индейцев прерий, гордых апачей, чейенов, команчей, знакомых читателю по приключенческим романам и американским фильмам, были известные нам... монголы, чжурчжени и даже скифы. При этом обращали внимание на совпадения в способах ухода за лошадьми, в конской упряжи, приемах загонной охоты, планировке кочевого лагеря, военных приемах и т.д. Однако, в действительности перечисленные группы не имели контактов. А совпадения объясняются близкими уровнями социально-экономического развития, одинаковыми направлениями хозяйства и сходными природно-географическими условиями (прерии Северной Америки - степи Евразии). В этнографии существует понятие хозяйственно-культурный тип. Под ним подразумевают определенный комплекс особенностей хозяйства и культуры, складывающихся у народов, находящихся на одном уровне социально-экономического развития и в сходных природно-географических условиях. Индейцы прерий принадлежали к хозяйственно-культурному типу конных охотников, сложившемуся в Америке в XVIII в. А те общности, в которых усмотрели их предков также были либо конными охотниками (в средние века чжурчжени, «лесные» монголы), либо относились к близкому типу скотоводов-кочевников степей и лесостепей умеренного климата. Также к одному хозяйственно-культурному типу относились индейцы-яхи из Калифорнии, бушмены Юго-Западной Африки, аборигены Австралии. И у них без культурных контактов сложились общие культурные признаки. Еще раз подчеркнем значение природно-географических факторов в формировании хозяйственно-культурных типов.

Особенности среды влияют на отдельные стороны духовной культуры и психологический склад этноса. Это находит косвенное выражение в отдельных привычках, обычаях, обрядах, в которых проявляются особенности народного быта. Так, определенные климатом циклы земледельческих работ умеренного пояса способствовали возникновению специфических обычаев и обрядов, неизвестных племенам охотников и собирателей тропиков. Наконец, географическая среда находит выражение в самосознании, о чем говорилось выше.

Взаимодействие этнической культуры и природной среды имеет обоюдный характер. «Внешние» импульсы как бы преломляются через защитные механизмы культуры. Чем выше её уровень, тем более опосредованным будет воздействие природной среды, и, наоборот, тем активнее сам этнос может её изменять. Добавим, что далеко не всегда в лучшую сторону: экологический кризис тесно связан с общественным прогрессом. Для сравнения достаточно представить возможности, воздействия на природу аборигенов Австралии и сложившейся к концу XIX в. австралийской (англо-австралийской) нации.

На динамику этнической культуры влияет и этнополитическая (этносоциаль-ная) среда. Этнос развивается в окружении соседей, имея с ними контакты. При всем их многообразии можно выделить общие тенденции. Рассмотрим некоторые из них. Так, влияние культур носит взаимный характер. Даже культура австралийских аборигенов повлияла на искусство, фольклор, формы досуга (например: метание бумеранга как спортивное занятие) «белых» австралийцев. Последние также заимствовали способы выживания в труднодоступных местах, многие слова и названия. Для характеристики подобных процессов используется понятие аккультурация.Это - процесс взаимопроникновения культуры в результате которого происходит их изменение. В научных школах запада этот термин трактуется как синоним европеизации, означающий распространение у народов Азии, Африки, Южной Америки элементов «западной» культуры. Такое «узкое» понимание невольно подразумевает неравноценность культур.

Длительное взаимодействие этносов, проживающих на одной территории в одинаковых экологических условиях, порождает сходные культурные признаки. Например, этим объясняется близость в одежде, пище, обычаях, фольклоре у народов Северного Кавказа. Это при том, что они различаются по происхождению, языку, религии. Северный Кавказ, также как Поволжье, Карпаты, Прибалтика - не просто географические понятия, а - историко-этнографические области.Это регионы, у населения которых в силу длительных контактов, взаимных влияний (т.е. аккультурации), проживания в одинаковых условиях вырабатываются похожие культурные признаки.

Наконец, динамика культуры зависит от исторического опыта, накопленного этносом. Это - информация, которая хранится в коллективной памяти народа и проявляется в стереотипах поведения и привычках людей. В её сохранении большую роль играют обычаи, фольклор, различные виды исторических источников, а в более позднее время - организованное обучение (например: школа), специальные формы хранения (музеи, библиотеки, архивы), средства массовой информации. Совокупный опыт, относящийся к определенной сфере деятельности часто называют этнические (культурные) традиции (от латинского «traditio» - передача, повествование). А перечисленные выше формы (обычаи, фольклор, поведенческие стереотипы и т.д.) - культурные способы их сохранения и передачи из поколения в поколение.

От традиций следует отличать инновации. Этим термином обозначают новые элементы (в хозяйстве, материальной и духовной культуре, социальной жизни), которые либо привносятся извне от других этносов, либо рождаются в недрах самой культуры.

«Прошлый» опыт помогает этносу выживать в изменяющихся внешних условиях. Недаром во многих традиционных обществах в трудные периоды истории возрастает стремление к более тщательному соблюдению обычаев предков, сохранению языка, фольклора и т.д. И, наоборот, ослабление культурного иммунитета способствует быстрому проникновению разрушительных новшеств. Далеко не всегда контакты между этносами прогрессивны, так как нередко на исторической сцене взаимодействуют народы, отличающиеся по уровню развития, численности, имеющие различный политический статус. Для индейцев Америки, тасманийцев, аборигенов Австралии и Тропической Африки знакомство с европейцами имело и трагические результаты. Речь идет не только о физическом уничтожении целых племен. В культуру аборигенов проникали инновации разрушавшие их. Следствием контактов стало распространение алкоголизма, проституции, азартных игр и, наконец, болезней, уносившей сотни жизней.

Развитие этнической культуры это постоянное взаимодействие в ней старого (традиции) и нового (инновации). И формы такого взаимодействия могут быть как мирными, так и немирными. Например, во многих регионах распространения и утверждения христианства и ислама сопровождалось войнами и насилиями. Можно сказать, что этническая традиция, это - вчерашние инновации. Например, использование картофеля в пищу - устойчивая традиция в питании народов Европы. А у восточнославянских этносов он называется нередко: «второй хлеб», «простая народная еда». Но ещё в XVIII в. этот заморский овощ воспринимался как «господская блажь», «злая ягода». Его утверждение в полеводстве и питании порой принимало драматические формы: достаточно вспомнить картофельные бунты крестьян в России и Европе. Потребовалось время, дабы инновация не просто прижилась в культуре, но и чтобы о её происхождении забыли, стали считать частью «своей» культуры. Когда подобное происходит она превращается в традицию.

Источники сообщают нам о трудностях, с которыми столкнулся правитель древнекитайского царства Чжао по имени Улин-ван, решивший перенять часть костюма соседей-кочевников: заставить воинов... одеть штаны. Дело в том, что в V-IV вв. до н.э. древние китайцы (хуася) с отвращением относились к самой идее, что мужчина может носить штаны. Ведь это одежда, «северных варваров»! Против нововведения были как сложившаяся традиция ношения одежды, так и представление об исключительности китайской культуры и недопустимости заимствований у соседей, которых за людей не считали. Но Улин-ван руководствовался государственными интересами: царство Чжао граничило с кочевниками, победить которых без конницы нельзя. До IV в. до н.э. китайцы воевали на колесницах, теперь же требовалось овладеть верховой ездой. А с голыми ногами очень сложно целыми днями гарцевать на лошади!

Дальновидный правитель победил, сумев преодолеть и собственные предубеждения и сопротивление подданных. Вскоре конница (и штаны) стали появляться в других древнекитайских царствах. В средние века штаны уже стали частью мужского костюма, а к XIX в. Их носили даже женщины. Инновация стала традицией.

Мы рассмотрели лишь некоторые проблемы этнографической науки. К перечисленному можно добавить изучение этнокультурных (этнических) процессов. Это - существенные изменения в ходе исторического развития отдельных элементов культуры, частей этносов, а также появления новых этносов. Эти процессы в своей совокупности составляют содержание этнической истории, которая начинается с рождения этноса и прекращается, когда он сходит с исторической сцены. Говоря о ней, нельзя не упомянуть проблемы этногенеза (от греческого: «этнос» - народ, «генезис» - происхождение, возникновение, т.е. «возникновение этноса»), под которым подразумевается процесс формирования этноса на основе уже существующих общностей. Это обязательный этап, начинающий историю любого народа, насыщенный событиями и остающийся в сознании потомков. Недаром в литературе его эмоционально называют «этногенети-ческой мутацией» или «пассионарным (от латинского «пассио» - страсть, страдание) взрывом».

Этнография изучает не только первобытные, но и современные этносы. И её выводы не только позволяют полнее понять происходившее в прошлом, но и ориентироваться в бурных процессах современного мира, прогнозируя, в случае необходимости, их результаты.

О том, что такое этнография, рассказывают в курсе специализированного университетского обучения при подготовке этнографов. Впрочем, тема интересная, а само слово знакомо многим - этнографические музеи открыты в самых разных городах нашей страны (и не только).

Общее представление

Этнография - это наука, изучающая самые разные объекты народного творчества. Это и бытовые предметы, а также украшения и одежда, используемые разными народностями. Внимание уделялось утвари и используемым в работе инструментами. Этнографы собирают сказания, былины, песни и легенды разных местностей. Они занимаются крылатыми фразам, систематизируют и сохраняют для потомков информацию о практикуемых обрядах, принятых в конкретной местности обычаях. Объекты изучения науки общим словом можно охарактеризовать как памятники народного творчества. Сохранение информации о них расширяет и обогащает культурный запас и страны, и нашего мира в целом.

В настоящее время, рассматривая, что такое этнография, обязательно делают акцент на самостоятельности этой дисциплины. В рамках научной сферы исследуется количество национальностей, народностей на планете и их отличительные особенности, расселение. Этнографы изучают, откуда произошли народы, какие языки используют для коммуникации, в каких домах традиционно обитают и какие своеобразные культурные особенности имеют. Объекты изучения этнографии разнообразны, разброс их масштабен как в качественном плане, так и в географическом. Этнографические карты, составленные учеными, представляют собой настоящий кладезь любопытных данных, позволяющих составить представление о быте, жизни, истории различных народностей.

Предмет исследований

Этнография - это наука, изучающая всевозможные аспекты бытовой и культурной жизни разных народов. Собранные исследователями данные важны не только для пополнения коллекций этнографических музеев: они дают большой объем информации для историков, позволяя восстановить прошедшие эпохи. Многочисленные уникальные образцы сохранены не только в специализированных музеях, но и посвященных нескольким исследовательским областям одновременно.

Особенно ценны коллекции орнаментов, сохраняемые этнографами всего мира. В настоящее время такие материалы оцениваются, как незаменимая информация, позволяющая восстановить быт прошедших столетий. Орнамент - слово, пришедшее к нам из латинского языка, изначально подразумевает украшение. Сегодня под термином принято понимать сочетания теней, оттенков, линий, фигур, равномерно чередующихся и украшающих разнообразные предметы. Этнография - это наука, которая коллекционирует орнаменты всего мира, собирает данные об используемых мотивах, доминирующих, а также о правилах выбора тех или иных вариантов. Орнаментами украшают одежду, дома, изделия. Известно, что всякая народность имеет уникальный орнамент, отражающий культурные пласты. Если знать все особенности конкретного украшения, можно понять, откуда появился исследуемый предмет, кто был его автором. Это дает возможность исследования перемещения как предметов, так и людей в прошлых столетиях.

Народности нашей планеты

Этнография - это наука, поставившая перед собой целью собрать информацию обо всех народах, которые существовали ранее и живут на Земле в настоящее время. Именно благодаря этнографам мировая общественность знает, что и по сей день некоторые сообщества применяют изделия, аналогичные древнейшим. Азиатские, африканские, латиноамериканские племена, скажем, до сих пор охотятся, используя стрелы и лук. Именно этнографы нашли, зафиксировали эту информацию, сравнили современные луки с образцами прежних. На основании полученной информации можно говорить о различных уровнях, статусах, областях прогресса, выявлять влияющие на это факторы.

Очень тесно связаны между собой археология, этнография и антропология. Современные ученые, исследуя информацию о прошлом и настоящем разных народов, получают иногда совершенно удивительные сведения. Конечно, наибольший интерес для научного сообщества представляют такие народности, которые и в наше время используют традиционные бытовые предметы, обряды. Известно, что есть племена, где жизнь за прошедшие века практически не изменилась. Уделяя внимание традициям таких местностей, используемым трудовым орудиям, можно представить, как жили люди столетия и даже тысячелетия тому назад.

Мы уникальны!

Рассматривая, что такое этнография, не стоит пытаться равнять все объекты, на которых фокусируется наука, под одну гребенку. Наоборот, идея этой дисциплины - в признании уникальности, наличия неповторимых особенностей у всех народностей, сформировавшихся на нашей планете. При выявлении таковых анализируются самые разные аспекты - как люди строят дома, во что верят, как одеваются и готовят пищу.

В рамках изучения этнографии традиционно особенное внимание уделяют национальным одеждам. Ученые, занимающиеся наукой, собирают максимально объемные и достоверные сведения, позволяющие понять, как и что носили в разных местностях и в разные эпохи. Посетив специализированный музей, обыватель может ознакомиться с нарядами, узнать, какие социальные слои имели к ним доступ, как все использовалось правильно. Это касается не только костюмов мужчин и женщин, но и головных уборов, обуви.

Зачем это нужно?

Представляя, что такое этнография и чем она занимается, художник, перед которым стоит задача создания картины, отражающей прошлые времена, знает, куда ему обратиться, чтобы получить достоверное представление о реалиях отражаемой эпохи. Это важно и при написании книг, создании фильмов, сериалов и мультфильмов, видеоигр.

Верно и обратное: зная особенности обычаев, связанных с нарядами, свойственными разным периодам и местностям, можно понять, где и в какое время было создано произведение искусства - книга, картина. В истории этнографии есть немало примеров того, как собранные в обширные базы данных сведения помогали идентифицировать различные ценные произведения искусства. Зная, как был устроен быт в конкретную эпоху и в определенной местности, можно справедливо заключить, какого рода отношения были у этих людей с соседями: чем они ближе, тем сильнее взаимное проникновение.

Сказания и былины

Очень тесно связаны язык и этнография, в частности, в аспекте устного народного творчества. Специалисты, занимаясь сбором информации о таких элементах культуры, особенное внимание уделяют сказаниям. В частности, в нашей стране сохранилось огромное количество былин, созданных в древние времена. Такие рассказы имеют исторический подтекст, хотя порядком «сдобренный» изобретательностью рассказчиков, из уст в уста передавших сперва просто рассказ о произошедшем, который затем обрастал новыми и новыми подробностями, превращаясь в легенду о героических поступках. Наши предки видели различные славные события, память о которых сохранилась в языке. Между прочим, это не только полноценные сказания, но и отдельные крылатые фразы, выражения и даже отдельные слова. Мы применяем их в речи, даже не задумываясь над историческим прошлым, но этнограф точно может сказать, каков подтекст у некоторого слова, словосочетания.

Особенности сказаний - передача информации в устной форме между поколениями. Это одна из проблем этнографии. Любой объект, будучи незафиксированным на бумаге, может утеряться, если скончается последний помнящий его человек, не передав никому своих знаний. Кроме того, точность из-за пересказа сильно страдает, и спустя несколько столетий главный герой истории даже и не признал бы, что речь в легенде идет о нем, столь существенны трансформации. И все же современные историки, этнографы могут, тщательно проанализировав истории, понять, где вымысел, где правда, тем самым максимально точно восстановить произошедшее многие годы, века тому назад события.

Мифология

Анализируя, что такое этнография и что она изучает, обязательно нужно уделить внимание мифам. Сбор этой информации, фиксация на бумаге, систематизация собранных рассказов позволяет этнографам составить полноценное представление о самых разных представлениях об устройстве мира, свойственных конкретной местности. Мифами принято именовать такие сказания, которые повествуют о божественных поступках, природных явлениях, объяснения которым в древности люди еще не знали.

Пытаясь понять, почему все происходит именно так, как это им видится, племена изобретали собственные уникальные объяснения. Так зародились предположения о появлении небесных тел, человека и других форм жизни, огня и ремесла. Мифические герои имеют сверхъестественную силу, а божественные существа зачастую сходны с человеком. Миф - это вымысел, в котором содержится зерно правды. Со временем слово получило второе значение - выдумка, рассказ, которому нельзя верить. На основании мифов этнографы могут восстановить уникальные особенности формирования культуры, представление о вселенной в исследуемой местности.

Верить или нет?

Как видно из краткого определения, что такое этнография, под этой наукой принято понимать достоверную область, то есть информация, которую предоставляют историкам этнографы, должна быть четкой и проверенной. Иной может засомневаться: раз в качестве базы используются народные мифы, разве можно получить сколько-нибудь достоверные сведения?

Этнографы на это с уверенностью отвечают: можно. Несмотря на обилие выдумок, из сказаний отдельных народностей можно добыть немало полезной информации, ведь такие истории содержат упоминания об используемых орудиях труда, практикуемых ремеслах и культурах, выращиваемых крестьянами, а также прочих бытовых аспектах. Социальная этнография из мифов и сказаний получает немалый объем информации, связанной со взаимодействием социальных групп в прежние времена. Можно справедливо заключить, каковы были проблемы, какие сложности наблюдались, насколько существенным было деление на классы и по каким признакам производилось.

Культура и этнография

С давних пор сказания, повествовавшие о героических подвигах, были темой для рассказов. Они передавались между поколениями, были любимы народом, служили многим источниками вдохновения. Поэты и скульпторы, художники и архитекторы не раз прибегали к народным сказаниям, черпая из них мотивы для своего творчества. Этнография собирает различные произведения, созданные таким образом. Даже простейшие изготовленные ремесленниками вазы, украшенные мотивами из мифа, становятся для современного человека важным, ценным предметом, хотя для современников автор мог быть заурядным производителем.

Художники - вот та социальная группа, которая традиционно отличается интересом к мифологии. Создались и создаются многочисленные картины, посвященные мифологии. Разобраться в изображенном и в полной мере оценить авторский замысел сможет лишь знакомый с мотивами. То, что передавалось раньше из уст в уста, не уходит бесследно: наследие прошлого меняет искусство современности, вдохновляя и даруя новый опыт современникам. Мы можем видеть отражения мифов в книгах и фильмах, в живописи и музыке.

РГО: Русское географическое общество

Это сообщество с самого момента своего создания занимается не только лишь вопросами географии, но и этнологическими исследованиями. Тематическое отделение было сформировано в 1845, став одним из первой четверки этой крупнейшей и очень важной как в прежние года, так и сегодня научной организации. Задача этнографического отделения с самого начала была озвучена как познание племен, которые проживают на территории России, с самых разных сторон. В равной степени предполагалось уделять внимание и текущему положению дел, и восстановлению прошлого народностей.

Первое научное слушание состоялось уже в 1846. Выступали К. Бэр, Н. Надеждин. Первый рассматривал тематику этнографических изучений, второй сосредоточил свое внимание на русской народности. Тогда же от РГО была сформирована первая экспедиция под руководством А. Шегрена, направившегося в Прибалтийский регион с целью исследования кревингов, ливов. В 1847 впервые была отправлена экспедиция на Урал под руководством Э. Гофмана. Ее участники собирали информацию о коми, хантах, ненцах.

Шаг за шагом

Силами РГО была создана программа сбора сведений, связанных с этнографией. Уже в девятнадцатом столетии ее распространили по всей державе. В наше время можно наблюдать многочисленные рукописи, хранимые в архивах сообщества и посвященные этнографии разных местностей. Тексты стали важными материалами для занимавшихся фольклором, языкознанием специалистов. Например, Даль активно прибегал к полученным материалам, формируя свой уникальный словарь в 1862 году. Не менее ценны были сведения и для А. Афанасьева, опубликовавшего сборник народных сказаний в 1855-1864 годах.

Этнографические карты в России впервые были составлены с участием Кеппена, Риттиха. Первый занимался европейскими регионами, второй - центральными. Дополнительно РГО взяло на себя издание нескольких журналов, сборников, посвященных этнографии. Спустя некоторое время была создана уникальная награда, и первым награжденным стал исследователь марийских поверий, языка чувашей Н. Золотницкий.

Этнография I Этногра́фия (от греч. éthnos - племя, народ и...графия

общественная наука, изучающая народы-этносы и др. этнические общности, их этногенез, быт, культурно-исторические отношения. Основной предмет Э. составляют черты традиционной повседневной (бытовой) культуры народа, образующие его этнический облик. Главный источник Э.- данные, полученные методом непосредственного наблюдения жизни народа (стационарные и экспедиционные исследования, сбор коллекций и др.); используются также материалы анкетных опросов. Во взаимодействии с другими науками (археология, история) Э. воссоздаёт этническую историю, Первобытнообщинный строй (по его пережиткам у современных народов). С искусствоведением и фольклористикой Э. связывает проблематика народного творчества (См. Народное творчество), с экономическими науками, социологией - исследование хозяйственной деятельности и социальной структуры, с языкознанием - проблема языкового родства, влияний и т. д. Данные географии используются при изучении взаимодействия этноса и природной среды, типов расселения, при составлении этнографических карт (См. Этнографические карты). Миграции и численность народов исследуются совместно с демографией, Этногенез - с антропологией. Э. ставит и решает как познавательные, так и практические проблемы этнических аспектов перестройки быта, современных этнических процессов, формирования новых наций, борьбы с пережитками и т. д.

История зарубежной Э. Накопление этнографических знаний происходило уже в глубокой древности с возникновением интереса к соседним и отдалённым народам. В надписях древневосточных царей, в Библии и других источниках упомянуты многие племена и народы, изображения их представителей сохранили памятники искусства. Последовательные описания других народов, их быта составлены античными авторами (Геродот, Ксенофонт, Плиний Старший, Тацит и др.), географический кругозор которых расширился благодаря греческой колонизации и греко-римским завоеваниям. В «Географии» Страбона (конец 1 в. до н. э. - 1 в. н. э.) упоминается более 800 народов, населявших земли от Британских островов до Индии и от Северной Африки до Балтийского моря. Сведения о народах Восточной Азии содержатся в «Исторических записках» Сыма Цяня (1 в. до н. э.) и др.

В средние века описания народов Европы и Средиземноморья оставили византийские и арабские авторы, западноевропейские хронисты. Путешествия Плано Карпини, Виллема Рубрука и особенно Марко Поло расширили средневековые познания европейцев о народах Восточной и Южной Азии.

Резкое увеличение этнографических знаний произошло в эпоху Великих географических открытий (с середины 15 в.). В Америке и Африке европейцы столкнулись с племенами неизвестного происхождения, иной культуры и облика. Для Э. важны описания американских земель испанцами (Х. Колумб, Б. де Лас Касас, Д. де Ландаидр.), поскольку значительная часть индейского населения и его культура в ходе европейского завоевания были уничтожены (майя, инки и др.).

В ходе колониальных захватов и географических открытий голландцы, англичане и французы (17-18 вв.) столкнулись с североамериканскими индейцами (сведения о них оставлены главным образом французскими миссионерами - Ф. Лафито и др.), аборигенами Океании (описания Ж. Ф. Лаперуза, Дж. Кука и др.), Австралии, Африки. Накопление этнографического материала в конце 18 в. привело к попыткам его научного осмысления: идеализация первобытности как счастливого детства человечества (Ж. Ж. Руссо, Д. Дидро); мысль о зависимости обычаев и нравов от географической среды (Ш. Монтескье); идея культурного прогресса (Вольтер, А. Фергюсон) и самостоятельной ценности культуры каждого народа (И. Г. Гердер).

С начала 19 в. возрос интерес к Э. европейских народов (появился термин Volkskunde - народоведение). Были изданы немецкие народные сказки и песни (Л. И. Арним, бр. Гримм); труды Я. Гримм а, В. Манхардта и других по народным верованиям и германской мифологии послужили основой для мифологической школы (См. Мифологическая школа) (1830-70-е гг.), выводившей фольклор и народные обычаи из древнейшей мифологии, обожествлявшей явления природы.

К середине 19 в. Э. сложилась как самостоятельная наука. Появились этнологические (этнографические) общества: в Париже (1839), Нью-Йорке (1842), Лондоне (1843). Основное направление в Э. 2-й половине 19 в. - Эволюционная школа (Э. Тайлор, А. Бастиан, Л. Г. Морган и др.) - сформировалось под влиянием эволюционного учения. Главные идеи школы: культурное единство человечества, эволюция культуры от низших форм к высшим (от дикости к цивилизации, от группового брака к парному и т. п.), различия в культуре - следствие разных ступеней развития. Прогрессивная для 19 в. эволюционная школа рассматривала, однако, историю как сумму независимых эволюций отдельных элементов культуры, общие закономерности развития выводила из «психического единства» человечества (А. Бастиан). К материалистическому объяснению истории приблизился Морган, связывавший общественный прогресс с развитием средств существования.

Работы Моргана и труды других эволюционистов были использованы основоположниками марксизма при создании своей концепции первобытной истории. Основные положения марксистской концепции первобытности и возникновения классового общества, содержащиеся в кн. Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884), в произведениях К. Маркса и Энгельса «Немецкая идеология», «Капитал», «Марка», «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» и других имеют принципиальное методологическое значение для Э. Они оказали влияние на этнографическую науку уже в 19 в.

С конца 19 в. этнографические наблюдения велись преимущественно специалистами-этнографами: значительные экспедиции работали на островах пролива Торреса (1898), в северной части Тихого океана (1899-1902) и в других районах. Материал собирался по предварительно разработанным программам. В эпоху империализма в Э. появились реакционные тенденции, отвергающие идеи единства и прогрессивности исторического процесса. К. Старке, Э. Вестермарк , Г. Кунов пытались опровергнуть концепцию группового брака, доказать изначальность индивидуальной семьи. Патер В. Шмидт выдвинул прамонотеизма теорию (См. Прамонотеизма теория), призванную согласовать данные Э. о первобытных верованиях с христианской догмой. Влиятельным направлением стал Диффузионизм , представители которого (Ф. Гребнер, У. Риверс и др.; см. также Культурно-историческая школа) подменяли идею развития культуры тезисом о географическом её распространении из развитых центров (например, Древнего Египта) и заимствованием. В США этнографическая школа Ф. Боас а (А. Крёбер , П. Радин и др.) много сделала для конкретного этнографического изучения индейцев Северной Америки, выявила «культурные ареалы» и связи между ними, но точная фиксация фактов не вела у них к историческим обобщениям.

Значительным было влияние на Э. начала 20 в. французской социологической школы Э. Дюркгейм а (М. Мосс и др.), представители которой опирались на разработанное Дюркгеймом понятие о «коллективных представлениях»; Л. Леви-Брюль создал теорию первобытного «дологического мышления», основанного на представлении о магическом сопричастии человека и природы.

После 1-й мировой войны 1914-18 под влиянием французской Э. сложилась английская Функциональная школа (Б. Малиновский, А. Радклифф-Браун и др.), рассматривавшая культуру как систему институтов, выполнявших необходимые общественные функции. Функционалисты изучали синхронный механизм культуры, исследование истории считалось несущественным. Их выводы использовала британская колониальная администрация при создании «косвенного управления» подвластным населением.

Наиболее реакционным направлением в буржуазной Э. 30 - начала 40-х гг. 20 в. был Расизм - официальная идеология гитлеровской Германии: учение о «высшей расе» призвано было обосновать империалистические устремления фашистов.

Вторая половина 20 в. отмечена значительным ростом числа и научного уровня этнографов в странах Азии (Япония, Индия, Турция и др.). Главный предмет исследования здесь - происхождение, этническая история и культура основного народа своей страны; изучаются также малые народы.

В странах Африки этнографы уделяют большое внимание истории африканских культур, их историческому единству, связям с культурами других континентов, традиционным социальным институтам, народному творчеству (Сенегал, Нигер, Гана, Уганда и др.).

В исследованиях многих зарубежных ученых все более сказывается влияние марксизма: проводятся специальные семинары, читаются лекции, издаются книги о методе исторического материализма в Э. (в Великобритании - Р. Ферт, во Франции - М. Годелье, Ж. Сюре-Каналь, Р. Макариус и др.; в США - У. Осволт; в Японии - Э. Исида и др.). На 9-м международном конгрессе антропологических и этнографических наук (Чикаго, 1973) был организован специальный симпозиум по проблемам марксистской Э.

Марксизм - господствующая методология в Э. социалистических стран, где ведется изучение материальной культуры, ее картографирование, изучение рабочего и городского быта, этносоциологические исследования, изучение Э. внеевропейских стран. В системе социалистических стран координируются планы этнографических исследований и другие формы сотрудничества.

Развитие Э. в дореволюционной России и в СССР. Этнографические сведения о народах Восточной и Западной Европы, об их языках и обычаях содержались в древнерусских летописях, «Слове о полку Игореве» и других памятниках. «Хождения» русских паломников в Палестину (игумен Даниил и др.) знакомили со странами Ближнего Востока. Во 2-й половине 15 в. Афанасий Никитин побывал в Индии и оставил описание обычаев этой страны («Хожение за три моря»).

Возникновение многонационального Русского государства в 15-16 вв. привело к расширению этнографических знаний. В 17 в. русские землепроходцы, служилые люди, а за ними крестьяне проникли в Сибирь до крайнего С.-В. Азии; сибирские летописи и другие источники содержат сведения о сибирских народах. Особенно важны труды С. У. Ремезов а, составившего первый сибирский атлас («Чертежная книга Сибири»), где на картах нанесены названия народов, и «Описание о сибирских народах...» (сохранилось в отрывках). В 1675 глава русского посольства в Китай Спафарий составил обстоятельное описание этой страны.

К началу 18 в. относится одна из первых в мире специальных этнографических работ - книга Г. И. Новицкого о хантах («Краткое описание о народе остяцком...»). В 18 в. было организовано несколько больших научных экспедиций, в том числе Великая Северная экспедиция 1733-43, в задачи которой входило изучение народов Сибири. Программа собирания сведений о сибирских народах была основана на анкете, составленной В. Н. Татищевым, который первым предложил группировать народы по родству языка (этот принцип лежит в основе и современной классификации). Г. Ф. Миллер - глава сухопутного отряда экспедиции - написал труд «История Сибири»; участник экспедиции С. П. Крашенинников оставил ценное «Описание земли Камчатки» (1775). Многочисленные материалы по Э. России дали Академические экспедиции 1768-74: среди трудов их участников - «Дневные записки» И. И. Лепехина (См. Лепёхин), описание остяков и самоедов В. Ф. Зуева, историко-этнографические сведения о монгольских народах П. С. Паллас а. Накопленные данные позволили И. И. Георги подготовить 4-томный сводный труд «Описание всех в Российском государстве обитающих народов...» (1776-80). В конце 18 в. усилился интерес к Э. русских; появились первые публикации русского фольклора (М. Д. Чулков, М. В. Попов и др.).

В начале 19 в. крупным событием в истории русской Э. стали кругосветные плавания (И. Ф. Крузенштерн, Ю. Ф. Лисянский и др.), во время которых были исследованы архипелаги Тихого океана и быт их аборигенов. Дальнейшее расширение этнографического кругозора связано с экспедицией в Бразилию (Г. Лангсдорф), с исследованиями Иакинфа Бичурина в Китае, И. Вениаминова, Ф. П. Врангеля и др. на Алеутских островах и Аляске. В России по распоряжению генерал-губернатора Восточной Сибири М. М. Сперанского собирались сведения о народных обычаях (1819-21).

Уже в первые десятилетия 19 в. наметилось размежевание двух главных направлений в изучении быта (особенно русского): прогрессивного и просветительского (Ф. Н. Глинка , Н. А. Бестужев), выступавшего за улучшение народного быта, и реакционного, идеализировавшего патриархальный быт, православие (И. М. Снегирев, И. П. Сахаров , А. В. Терещенко , ими был собран большой этнографический материал).

К 40-м гг. 19 в., благодаря накопленным данным, назрела потребность в оформлении Э. как самостоятельной науки; в журналах появился термин «Э.». В 1845 по почину передовых русских интеллигентов было основано Русское географическое общество (РГО) и при нем - Отделение Э. (руководитель К. М. Бэр, затем Н. И. Надеждин). Русская Э. стала развиваться в системе географических наук. Отделение разослало по всем губерниям программы по этнографическому описанию местностей, деревень, уездов. На основе полученных рукописей (около 2 тыс.) стал публиковаться «Этнографический сборник» (1853-64), позже - «Записки РГО по Отделению Э.».

В 1840-60-х гг. были организованы экспедиции (РГО, Академии наук и др.) и поездки отдельных ученых по разным областям страны: М. А. Кастрен собрал материал по Э. и языкам народов Севера и Сибири; А. Ф. Миддендорф исследовал Восточную Сибирь. Участники «Литературной экспедиции» (1856)- писатели и этнографы (А. Ф. Писемский, А. Н. Островский, С. В. Максимов) - публиковали материалы поездок по Европейской России. В. В. Радлов изучал (1860-70) тюркские народы Южной Сибири и Средней Азии.

С середины 19 в. началась разработка теоретических основ Э. Представители либерально-буржуазного направления (Надеждин, К. Д. Кавелин) ограничивали задачи Э. историко-познавательными целями; Кавелин сравнивал народные верования с геологическими пластами. Революционеры демократы (В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Н. А. Добролюбов) видели в Э. средство познания современной жизни народа. Н. Г. Чернышевский среди других исторических дисциплин первое место отводил Э., которая давала понятие о «первоначальном виде» современных учреждений. Предвосхищая мысль Моргана и других эволюционистов, он писал, что «каждое племя, стоящее на одной из ступеней развития между самым грубым дикарством и цивилизациею, служит представителем одного из тех фазисов исторической жизни, которые были проходимы европейскими народами в древнейшие времена» (Полн. собр. соч., т. 2, 1949, с. 618).

Эти правильные мысли, однако, не получили широкого признания. В русской Э. распространилось влияние мифологической школы (Афанасьев, А. А. Потебня , Ф. И. Буслаев, О. Миллер и др.).

После крестьянской реформы 1861 (См. Крестьянская реформа 1861) стала издаваться краеведческая литература, возникли местные научные и краеведческие общества. Новыми центрами Э. стали общество любителей естествознания, антропологии и Э. при Московском университете (ОЛЕАЭ, основано в 1864) и общество археологии, истории и Э. при Казанском университете (ОАИЭ, основано в 1878). ОЛЕАЭ была организована Всероссийская этнографическая выставка (1867), материалы которой были переданы в Румянцевский музей .

Главным направлением Э. в пореформенную эпоху стало изучение общественного и семейного быта, сельской общины, юридических обычаев - проблем, вставших после отмены крепостного права. Плодотворно изучалось также народное творчество (С. В. Максимов, П. В. Шейн , Е. Р. Романов , В. Н. Добровольский , П. П. Чубинский и др.). В Сибири большую научно-собирательскую работу вели местные исследователи (Д. Банзаров , Г. Цыбиков) и ссыльные революционеры (И. А. Худяков, В. Г. Богораз , Л. Я. Штернберг и др.).

С 1870-х гг. расширилось изучение зарубежных стран (путешествия Н. М. Пржевальского, Г. Н. Потанина и других по Центральной Азии, И. П. Минаев а - в Индию, В. Юнкер а - в Африку). Особое место в истории Э. занимают исследования Н. Н. Миклухо-Маклая (См. Миклухо-Маклай), посвятившего всю жизнь антропологическому и этнографическому изучению населения Океании.

Главным течением в Э. стал эволюционизм: видные его представители - М. М. Ковалевский , семья Харузины х, Штернберг и Д. Н. Анучин , использовавший комплексный метод в исторических исследованиях (данные археологии, Э. и антропологии). Значительным становилось воздействие марксизма. Его влияние испытал Ковалевский, изучивший патриархально-семейную общину как одну из форм разложения первобытнообщинного строя (важность этого открытия подчеркнул Энгельс). Н. И. Зибер в «Очерках первобытной экономической культуры» (1883) проанализировал первобытно-коллективистские производственные отношения.

С конца 19 в., помимо фольклора и общественно-семейного быта, серьезно стала изучаться материальная культура (поселения, одежда, орудия, промыслы), с чем связано появление и расширение этнографических музеев. Усилили научную деятельность крупнейший Музей антропологии и этнографии АН, Румянцевский музей (хранитель этнографических коллекций - Вс. Миллер). В 1902 основан этнографический отдел Русского музея (во главе с Д. А. Клеменц ем). Появилась этнографическая периодика: «Этнографическое обозрение» (с 1889), «Живая старина» (с 1890) и до. Много материала было собрано частным «Этнографическое бюро» кн. В. Н. Тенишева (1898-1901). Разрабатывались научные принципы изучения фольклора (Б. М. и Ю. М. Соколовы , А. Н. Веселовский , Миллер), народной музыки (Е. Э. Линёва соединила запись мелодии и текста). В работе Музыкальной этнографической комиссии, основанной в 1901, приняли участие Н. А. Римский-Корсаков, С. И. Танеев и др.

С начала 20 в. значительно возросло число популярных изданий, свидетельствующих о демократизации науки. Авторами общедоступных книг были Е. И. Водовозова, Д. А. Коропчевский, Я. А. Берлин и др. Появились коллективные издания и популярные серии: «Народы земли» (т. 1-4, 1903-11), «Народы России» (1905) и др., многотомное географическое издание «Россия» (под ред. В. П. Семёнова-Тян-Шанского, 1899-1914).

Накануне Октябрьской революции 1917 общая картина состояния Э. в теоретическом отношении была пёстрой. Ощущалась необходимость новых методов исследования и обобщений (что особенно подчёркивал А. Н. Максимов).

Октябрьская революция 1917 создала новые благоприятные условия для развития этнографической науки, опиравшейся на гуманистическое и демократическое наследие дореволюционной Э. Определяющую роль в послереволюционных этнографических исследованиях сыграла тесная их связь с практическими задачами советского многонационального государства. Создание национальных областей и округов, преобразование культуры и быта отсталых народов требовали углублённого их изучения. С этой целью уже в 1917 была создана Комиссия по изучению племенного состава населения России и сопредельных стран, в 1930 на её базе - институт по изучению народов СССР. Важное значение имела деятельность Комитета содействия народностям северных окраин при Президиуме ВЦИК (1924-35), одним из руководителей которого был Богораз. В 1926 был создан журнал «Этнография» (с 1931 - «Советская этнография»). Для координации работ в области Э. и смежных дисциплин в 1933 был организован институт антропологии, археологии и Э. в Ленинграде, в 1937 на его основе - Институт этнографии АН СССР.

В послереволюционной Э. наметилась тенденция формирования историко-материалистического подхода к исследованию первобытного общества и культуры (П. И. Кушнер, В. К. Никольский). В конце 20 - начале 30-х гг. в советской Э. и большинстве других гуманитарных наук развернулись дискуссии, призванные преодолеть теоретические разногласия и утвердить марксистские принципы (этнографическое совещание 1929 и археолого-этнографическое совещание 1932). Теоретическую базу научных исследований советских этнографов составили ленинские работы по национальному вопросу, об общественных укладах и некапиталистическом пути развития отсталых народов, о национальной культуре и её классовом содержании.

Этнографические работы 30-х гг. основывались на марксистско-ленинской методологии. Внимание этнографов концентрировалось на вопросах общественного строя, различных формах патриархальных и патриархально-феодальных отношений. Расширилось сравнительно-историческое изучение первобытнообщинного строя, матриархата, военной демократии и т. д. (Е. Г. Кагаров, Е. Ю. Кричевский, А. М. Золотарев, С. П. Косвен и др.). По инициативе Штернберга и Богораза широкие масштабы приняла собирательская деятельность на Крайнем С. (Е. Ю. Крейнович, А. А. Попов, Г. М. Василевич и др.). Сложилась советская школа в Э.

В 50-70-е гг. 20 в. этнографические исследования развёртываются как в институте Э. АН СССР, так и в многочисленных научных учреждениях, высших учебных заведениях, музеях союзных и автономных республик и др. Наметились два основных направления исследований: проблемы первобытной истории и историко-этнографическое изучение народов мира.

Важное мировоззренческое значение имеет изучение истории первобытного общества, проводимое этнографами совместно с археологами и антропологами. Введён в научный оборот обширный материал, свидетельствующий об исторической универсальности первобытнообщинного строя, доказано повсеместное распространение дуальной организации (См. Дуальная организация) (Золотарев). Существенно продвинулось изучение поздних форм первобытнообщинного строя: установлена сложная структура патриархального рода, начата разработка исторических типов большой и малой семьи. В свете данных современная Э. уточнена схема развития семейно-брачных отношений первобытности, из которой исключены гипотетически реконструированные Морганом стадии кровнородственной семьи и семьи пуналуа (Д. А. Ольдерогге и др.). Были углублены представления по вопросам периодизации истории первобытного общества, соотношения рода и общины, характера ранних форм брачных отношений и др. (Толстов, Н. А. Бутинов, М. О. Косвен , Ю. П. Петрова-Аверкиева, А. И. Першиц, Ю. И. Семенов и др.).

Важное место заняла разработка проблем этнической истории, которая ведётся советскими этнографами совместно с археологами и антропологами. Такой комплексный подход позволил существенно продвинуть изучение конкретных вопросов происхождения народов СССР. Исследуются проблемы происхождения народов Западной Европы, Америки, Азии, Африки, Австралии и Океании. Исследования проблем этнической истории показали, что все современные народы сложились из разных этнических компонентов, имеют смешанный состав; тем самым опровергаются измышления о «расовой чистоте», «национальной исключительности» отдельных народов.

Большое внимание уделяется исследованию материальной культуры - истории с.-х. техники, поселений, жилища, одежды народов СССР (Е. Э. Бломквист, М. В. Битов, Н. И. Лебедева, Е. Н. Студенецкая, Г. С. Маслова, Г. С. Читая и др.), а также зарубежных стран. Для обобщения всех накопленных сведений по истории материальной культуры народов СССР создаются специальные историко-этнографические региональные атласы: опубликованы атласы по народам Сибири (1961) и «Русские» (ч. 1-2, 1967-70).

Значительно расширилось исследование народного творчества: изобразительного искусства (С. В. Иванов, В. Н. Чернецов, С. И. Вайнштейн и др.), фольклора (П. Г. Богатырев, Э. В. Померанцева, В. Я. Пропп и др.). Изучаются вопросы истории религии, её происхождения и ранних форм (С. А. Токарев, А. Ф. Анисимов, Б. И. Шаревская и др.).

Одним из важнейших методов историко-этнографического исследования является комплексное изучение народов с использованием данных смежных наук. Таким методом исследована история многих в прошлом бесписьменных народов Сибири (Василевич, Л. П. Потапов, И. С. Гурвия и др.). Значительная работа проделана по этнографическому изучению восточнославянских народов - русского (В. В. Богданов, Д. К. Зеленин, В. Ю. Крупянская, Б. А. Куфтин, Л. М. Сабурова, К. В. Чистов и др.), украинского (К. Г. Гуслистый, Г. Е. Стельмах, В. Ф. Горленко и др.), белорусского (В. К. Бондарчик, М. Я. Гринблат, Л. А. Молчанова и др.), народов Закавказья (В. В. Бардавелидзе, Д. С. Вардумян, Ш. Д. Инал-Ипа, С. Д. Лисициан, А. И. Робакидзе, Р. Л. Харадзе, Читая и др.), Северного Кавказа (В. К. Гарданов, Г. А. Кокиев, Л. И. Лавров и др.), Средней Азии (М. С. Андреев, Н. А. Кисляков, С. М. Абрамзон, Т. А. Жданко, О. А. Сухарева и др.), Прибалтики (В. С. Жиленас, М. К. Степерманис, Г. Н. Строд, Л. Н. Терентьева и др.), Поволжья (В. Н. Белицер. Н. И. Воробьев, К. И. Козлова, Т. А. Крюкова, Р. Г. Кузеев и др.).

Одно из центральных мест в деятельности советских этнографов занимает изучение современных этнических и культурно-бытовых процессов в СССР. Развёртываются этносоциологические исследования национальных процессов (Ю. В. Арутюнян, Л. М. Дробижева, В. В. Пименов и др.). Начато этнографическое изучение процессов межнационального сближения, формирования общесоюзных черт культуры новой исторической общности - советского народа.

Ряд историко-этнографических исследований посвящен народам зарубежных стран. Положено начало сравнительно-типологическому изучению их культуры (Токарев, О. Л. Ганцкая, И. Н. Гроздова и др.); ведётся исследование их этнической истории (С. Р. Смирнов, Ольдерогге, С. А. Арутюнов, Р. Ф. Итс и др.). Исследуются современные этнические и культурно-бытовые процессы в Азии и Океании (Н. Н. Чебоксаров, П. И. Пучков, М. В. Крюков), Африке (Ольдерогге, И. И. Потехин, С. Р. Смирнов, Р. Н. Исмагилова и др.). Начато исследование современных этнических процессов в США, Канаде, странах Латинской Америки (С. А. Гонионский, М. Я. Берзина, Ш. А. Богина и др.), в Западной Европе (В. И. Козлов и др.).

Значительное развитие получили в СССР этнодемографические и этногеографические исследования. Было создано несколько способов сочетания на картах этнических и демографических показателей (П. И. Кушнер, С. И. Брук, П. Е. Терлецкий). Изданы обобщающая карта «Народы мира» и сводный труд «Атлас народов мира» (1964). Наиболее значительный результат этнодемографических исследований - труд «Численность» и расселение народов мира» (1962), где дана подробная характеристика национального состава населения всех стран, численность отдельных народов и территория их расселения.

Для понимания общих закономерностей развития культуры в целом и складывания её специфических свойств у отдельных народов большое значение имеет разработанное советскими этнографами (М. Г. Левин, Чебоксаров) учение о хозяйственно-культурных типах. Советские учёные исследуют также проблемы взаимовлияния культур, роль преемственности и обновления в развития культуры (С. Н. Артановский, Арутюнов, Пименов и др.). Ведётся теоретическая работа по установлению сущности таких понятий, как «этнос», «этническая общность», «этнические процессы», по их типологии (Ю. В. Бромлей , Токарев, Чебоксаров, Козлов и др.).

Продолжается изучение истории отечественной и критический анализ зарубежной Э. Большое научное и политическое значение имеют работы советских этнографов и антропологов, разоблачающих расизм, неоколониализм, национализм (И. Р. Григулевич, Г. Ф. Дебец, М. Ф. Нестурх, Э. Л. Нитобург, Я. Я. Рогинский и др.).

Одним из важнейших итогов работы советских этнографов явилось издание 13-томной (18 кн.) серии «Народы мира» (общая ред. С. П. Толстова, 1954-66), «Очерков общей этнографии» (т. 1-5, 1957-68). Вырос международный престиж советской этнографической науки: советские этнографы участвуют в международных конгрессах и симпозиумах; в СССР постоянно приезжают иностранные учёные для консультаций и стажировки. Многие труды советских этнографов переведены на иностранные языки.

Выполняя не только познавательные, но и идеологические функции, советская Э., базирующаяся на марксистско-ленинской методологии, направлена на решение актуальных мировоззренческих и практически значимых вопросов, способствующих сближению народов СССР.

Научная работа в области Э. проводится специальными научными учреждениями - научно-исследовательскими этнографическими институтами (в СССР - в системе АН - им. Н. Н. Миклухо-Маклая и др.), университетами, музеями (в т. ч. этнографическими музеями (См. Этнографические музеи)), существующими в большинстве стран этнографическими обществами. Публикация собранных материалов и исследований осуществляется этнографическими журналами и др. специальными изданиями. В 1948 был создан связанный в своей деятельности с ЮНЕСКО Международный союз антропологов и этнографов. Регулярно созываются (с 1934) международные конгрессы.

Лит.: Маркс К., Конспект книги Л. Моргана «Древнее общество», в кн.: Архив К. Маркса и Ф. Энгельса, т. 9, М., 1941; его же, К критике политической экономии, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 13; Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология, там же, т. 3; Энгельс Ф., Марка, там же, т. 19; его же, Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека, там же, т. 20; его же, Происхождение семьи, частной собственности и государства, там же, т. 21; Ленин В. И., Развитие капитализма в России, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 3; его же, Критические заметки по национальному вопросу, там же, т. 24; его же, О праве наций на самоопределение, там же, т. 25; его же, О национальной гордости великороссов, там же, т. 26; его же, Империализм, как высшая стадия капитализма, там же, т. 27; его же, О государстве, там же, т. 39.

Основы этнографии, [М., 1968]; Расы и народы, в. 1-7, М., 1971-77; Боас Ф., Ум первобытного человека, пер. с англ., М. - Л., 1926; Богатырев П. Г., Вопросы теории народного искусства, М., 1971; Бромлей Ю. В., Этнос и этнография, М., 1973; Козлов В. И., Динамика численности народов, М., 1969; Концепции зарубежной этнологии, М., 1976; Косвен М. О., Очерки истории первобытной культуры, М., 1953; Кушнер П. И., Этнические территории и этнические границы, в сборнике: Тр. института этнографии, т. 15, М., 1951; Леви-Брюль Л., Первобытное мышление, пер. с франц., М., 1930; Левин М. Г., Очерки по истории антропологии в России, М., 1960; Левин М. Г., Чебоксаров Н. Н., Хозяйственно-культурные типы и историко-этнографические области, «Советская этнография», 1955, № 4; Липе Ю., Происхождение вещей, пер. с нем., М., 1954; Морган Л. Г., Древнее общество, пер. с англ., 2 изд., М., 1935; Национальные процессы в США, М., 1973; Осуществление ленинской национальной политики у народов Севера, М., 1971; Очерки истории русской этнографии, фольклористики и антропологии, в. 1-6, М., 1956-74 (Тр. института этнографии, т. 30, 85, 91, 94, 95, 102); Первобытное общество. Основные проблемы развития, М., 1975; Першиц А. И., Монгайт А. Л., Алексеев В. П., История первобытного общества, 2 изд., М., 1974; Проблемы истории докапиталистических обществ, М., 1968; Проблемы антропологии и этнографии в свете научного наследия Ф. Энгельса, М., 1972; Пыпин А. Н., История русской этнографии, т. 1-4, СПБ, 1890-92; Ратцель Ф., Народоведение, пер. с нем., 4 изд., т, 1-2, СПБ, 1904; Современная американская этнография, М., 1963; Современные этнические процессы в СССР, М., 1975; Становление классов и государства, Сб. ст., М., 1976; Тэйлор Э., Первобытная культура, пер. с англ., М., 1939; Токарев С. А., Этнография народов СССР, М., 1958; его же, История русской этнографии, М., 1966; его же, Истоки этнографической науки. (До середины XIX в.), М., 1978; Фрэзер Д., Золотая ветвь, пер. с франц., в. 1-4, М., 1928; Харузнна В. Н., Введение в этнографию, М., 1941: Харузин Н. Н., Этнография, в. 1-4, СПБ, 1901-1905; Чебоксаров Н. Н., Чебоксарова И. А., Народы, расы, культуры, М., 1971; Этнические процессы в странах Юго-Восточной Азии. Сб. ст., М., 1974; Этнографическое изучение быта рабочих, М., 1968; Этнография в странах социализма, М., 1975; Этнологические исследования за рубежом, М., 1973; Библиография трудов института этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. 1900-1962, Л., 1967; Graebner Fг., Die Methode der Ethnologic, Hdlb., 1911; Weule K., Leitfaden der V51kcrkunde, Lpz. - W., 1912; Lowie R. Н., The history or ethnological theory, L., 1937; Boas F., Race, language and culture, N. Y. - L., 1966; его же, General anthropology, Madison, 1944; Kroeber A. L., Anthropology, N. Y., 1958; International directory of anthropological Institutions, N. Y., 1953; Volkskun-de. Ein Handbuch zur Geschichte ihrer Probleme, ; Levi-Strauss C., Anthropologie structurale deux, P., 1973; Moszynski K., Cztowiek, Wroclaw-Krakow - Warsz., 1958; Leroi-Gourhan A., Legeste et la parole, , P., 1964-1965; Penniman Т. K., A hundred years of anthropology, 3 ed., L., 1965; Vökerkunde für jedermann, 2 Aufl., Gotha - Lpz., 1969; Cazeneuve J., L"éthnologie, P., 1967.

Этнография I Этногра́фия (от греч. éthnos - племя, народ и...графия

общественная наука, изучающая народы-этносы и др. этнические общности, их этногенез, быт, культурно-исторические отношения. Основной предмет Э. составляют черты традиционной повседневной (бытовой) культуры народа, образующие его этнический облик. Главный источник Э.- данные, полученные методом непосредственного наблюдения жизни народа (стационарные и экспедиционные исследования, сбор коллекций и др.); используются также материалы анкетных опросов. Во взаимодействии с другими науками (археология, история) Э. воссоздаёт этническую историю, Первобытнообщинный строй (по его пережиткам у современных народов). С искусствоведением и фольклористикой Э. связывает проблематика народного творчества (См. Народное творчество), с экономическими науками, социологией - исследование хозяйственной деятельности и социальной структуры, с языкознанием - проблема языкового родства, влияний и т. д. Данные географии используются при изучении взаимодействия этноса и природной среды, типов расселения, при составлении этнографических карт (См. Этнографические карты). Миграции и численность народов исследуются совместно с демографией, Этногенез - с антропологией. Э. ставит и решает как познавательные, так и практические проблемы этнических аспектов перестройки быта, современных этнических процессов, формирования новых наций, борьбы с пережитками и т. д.

История зарубежной Э. Накопление этнографических знаний происходило уже в глубокой древности с возникновением интереса к соседним и отдалённым народам. В надписях древневосточных царей, в Библии и других источниках упомянуты многие племена и народы, изображения их представителей сохранили памятники искусства. Последовательные описания других народов, их быта составлены античными авторами (Геродот, Ксенофонт, Плиний Старший, Тацит и др.), географический кругозор которых расширился благодаря греческой колонизации и греко-римским завоеваниям. В «Географии» Страбона (конец 1 в. до н. э. - 1 в. н. э.) упоминается более 800 народов, населявших земли от Британских островов до Индии и от Северной Африки до Балтийского моря. Сведения о народах Восточной Азии содержатся в «Исторических записках» Сыма Цяня (1 в. до н. э.) и др.

В средние века описания народов Европы и Средиземноморья оставили византийские и арабские авторы, западноевропейские хронисты. Путешествия Плано Карпини, Виллема Рубрука и особенно Марко Поло расширили средневековые познания европейцев о народах Восточной и Южной Азии.

Резкое увеличение этнографических знаний произошло в эпоху Великих географических открытий (с середины 15 в.). В Америке и Африке европейцы столкнулись с племенами неизвестного происхождения, иной культуры и облика. Для Э. важны описания американских земель испанцами (Х. Колумб, Б. де Лас Касас, Д. де Ландаидр.), поскольку значительная часть индейского населения и его культура в ходе европейского завоевания были уничтожены (майя, инки и др.).

В ходе колониальных захватов и географических открытий голландцы, англичане и французы (17-18 вв.) столкнулись с североамериканскими индейцами (сведения о них оставлены главным образом французскими миссионерами - Ф. Лафито и др.), аборигенами Океании (описания Ж. Ф. Лаперуза, Дж. Кука и др.), Австралии, Африки. Накопление этнографического материала в конце 18 в. привело к попыткам его научного осмысления: идеализация первобытности как счастливого детства человечества (Ж. Ж. Руссо, Д. Дидро); мысль о зависимости обычаев и нравов от географической среды (Ш. Монтескье); идея культурного прогресса (Вольтер, А. Фергюсон) и самостоятельной ценности культуры каждого народа (И. Г. Гердер).

С начала 19 в. возрос интерес к Э. европейских народов (появился термин Volkskunde - народоведение). Были изданы немецкие народные сказки и песни (Л. И. Арним, бр. Гримм); труды Я. Гримм а, В. Манхардта и других по народным верованиям и германской мифологии послужили основой для мифологической школы (См. Мифологическая школа) (1830-70-е гг.), выводившей фольклор и народные обычаи из древнейшей мифологии, обожествлявшей явления природы.

К середине 19 в. Э. сложилась как самостоятельная наука. Появились этнологические (этнографические) общества: в Париже (1839), Нью-Йорке (1842), Лондоне (1843). Основное направление в Э. 2-й половине 19 в. - Эволюционная школа (Э. Тайлор, А. Бастиан, Л. Г. Морган и др.) - сформировалось под влиянием эволюционного учения. Главные идеи школы: культурное единство человечества, эволюция культуры от низших форм к высшим (от дикости к цивилизации, от группового брака к парному и т. п.), различия в культуре - следствие разных ступеней развития. Прогрессивная для 19 в. эволюционная школа рассматривала, однако, историю как сумму независимых эволюций отдельных элементов культуры, общие закономерности развития выводила из «психического единства» человечества (А. Бастиан). К материалистическому объяснению истории приблизился Морган, связывавший общественный прогресс с развитием средств существования.

Работы Моргана и труды других эволюционистов были использованы основоположниками марксизма при создании своей концепции первобытной истории. Основные положения марксистской концепции первобытности и возникновения классового общества, содержащиеся в кн. Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884), в произведениях К. Маркса и Энгельса «Немецкая идеология», «Капитал», «Марка», «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» и других имеют принципиальное методологическое значение для Э. Они оказали влияние на этнографическую науку уже в 19 в.

С конца 19 в. этнографические наблюдения велись преимущественно специалистами-этнографами: значительные экспедиции работали на островах пролива Торреса (1898), в северной части Тихого океана (1899-1902) и в других районах. Материал собирался по предварительно разработанным программам. В эпоху империализма в Э. появились реакционные тенденции, отвергающие идеи единства и прогрессивности исторического процесса. К. Старке, Э. Вестермарк , Г. Кунов пытались опровергнуть концепцию группового брака, доказать изначальность индивидуальной семьи. Патер В. Шмидт выдвинул прамонотеизма теорию (См. Прамонотеизма теория), призванную согласовать данные Э. о первобытных верованиях с христианской догмой. Влиятельным направлением стал Диффузионизм , представители которого (Ф. Гребнер, У. Риверс и др.; см. также Культурно-историческая школа) подменяли идею развития культуры тезисом о географическом её распространении из развитых центров (например, Древнего Египта) и заимствованием. В США этнографическая школа Ф. Боас а (А. Крёбер , П. Радин и др.) много сделала для конкретного этнографического изучения индейцев Северной Америки, выявила «культурные ареалы» и связи между ними, но точная фиксация фактов не вела у них к историческим обобщениям.

Значительным было влияние на Э. начала 20 в. французской социологической школы Э. Дюркгейм а (М. Мосс и др.), представители которой опирались на разработанное Дюркгеймом понятие о «коллективных представлениях»; Л. Леви-Брюль создал теорию первобытного «дологического мышления», основанного на представлении о магическом сопричастии человека и природы.

После 1-й мировой войны 1914-18 под влиянием французской Э. сложилась английская Функциональная школа (Б. Малиновский, А. Радклифф-Браун и др.), рассматривавшая культуру как систему институтов, выполнявших необходимые общественные функции. Функционалисты изучали синхронный механизм культуры, исследование истории считалось несущественным. Их выводы использовала британская колониальная администрация при создании «косвенного управления» подвластным населением.

Наиболее реакционным направлением в буржуазной Э. 30 - начала 40-х гг. 20 в. был Расизм - официальная идеология гитлеровской Германии: учение о «высшей расе» призвано было обосновать империалистические устремления фашистов.

Вторая половина 20 в. отмечена значительным ростом числа и научного уровня этнографов в странах Азии (Япония, Индия, Турция и др.). Главный предмет исследования здесь - происхождение, этническая история и культура основного народа своей страны; изучаются также малые народы.

В странах Африки этнографы уделяют большое внимание истории африканских культур, их историческому единству, связям с культурами других континентов, традиционным социальным институтам, народному творчеству (Сенегал, Нигер, Гана, Уганда и др.).

В исследованиях многих зарубежных ученых все более сказывается влияние марксизма: проводятся специальные семинары, читаются лекции, издаются книги о методе исторического материализма в Э. (в Великобритании - Р. Ферт, во Франции - М. Годелье, Ж. Сюре-Каналь, Р. Макариус и др.; в США - У. Осволт; в Японии - Э. Исида и др.). На 9-м международном конгрессе антропологических и этнографических наук (Чикаго, 1973) был организован специальный симпозиум по проблемам марксистской Э.

Марксизм - господствующая методология в Э. социалистических стран, где ведется изучение материальной культуры, ее картографирование, изучение рабочего и городского быта, этносоциологические исследования, изучение Э. внеевропейских стран. В системе социалистических стран координируются планы этнографических исследований и другие формы сотрудничества.

Развитие Э. в дореволюционной России и в СССР. Этнографические сведения о народах Восточной и Западной Европы, об их языках и обычаях содержались в древнерусских летописях, «Слове о полку Игореве» и других памятниках. «Хождения» русских паломников в Палестину (игумен Даниил и др.) знакомили со странами Ближнего Востока. Во 2-й половине 15 в. Афанасий Никитин побывал в Индии и оставил описание обычаев этой страны («Хожение за три моря»).

Возникновение многонационального Русского государства в 15-16 вв. привело к расширению этнографических знаний. В 17 в. русские землепроходцы, служилые люди, а за ними крестьяне проникли в Сибирь до крайнего С.-В. Азии; сибирские летописи и другие источники содержат сведения о сибирских народах. Особенно важны труды С. У. Ремезов а, составившего первый сибирский атлас («Чертежная книга Сибири»), где на картах нанесены названия народов, и «Описание о сибирских народах...» (сохранилось в отрывках). В 1675 глава русского посольства в Китай Спафарий составил обстоятельное описание этой страны.

К началу 18 в. относится одна из первых в мире специальных этнографических работ - книга Г. И. Новицкого о хантах («Краткое описание о народе остяцком...»). В 18 в. было организовано несколько больших научных экспедиций, в том числе Великая Северная экспедиция 1733-43, в задачи которой входило изучение народов Сибири. Программа собирания сведений о сибирских народах была основана на анкете, составленной В. Н. Татищевым, который первым предложил группировать народы по родству языка (этот принцип лежит в основе и современной классификации). Г. Ф. Миллер - глава сухопутного отряда экспедиции - написал труд «История Сибири»; участник экспедиции С. П. Крашенинников оставил ценное «Описание земли Камчатки» (1775). Многочисленные материалы по Э. России дали Академические экспедиции 1768-74: среди трудов их участников - «Дневные записки» И. И. Лепехина (См. Лепёхин), описание остяков и самоедов В. Ф. Зуева, историко-этнографические сведения о монгольских народах П. С. Паллас а. Накопленные данные позволили И. И. Георги подготовить 4-томный сводный труд «Описание всех в Российском государстве обитающих народов...» (1776-80). В конце 18 в. усилился интерес к Э. русских; появились первые публикации русского фольклора (М. Д. Чулков, М. В. Попов и др.).

В начале 19 в. крупным событием в истории русской Э. стали кругосветные плавания (И. Ф. Крузенштерн, Ю. Ф. Лисянский и др.), во время которых были исследованы архипелаги Тихого океана и быт их аборигенов. Дальнейшее расширение этнографического кругозора связано с экспедицией в Бразилию (Г. Лангсдорф), с исследованиями Иакинфа Бичурина в Китае, И. Вениаминова, Ф. П. Врангеля и др. на Алеутских островах и Аляске. В России по распоряжению генерал-губернатора Восточной Сибири М. М. Сперанского собирались сведения о народных обычаях (1819-21).

Уже в первые десятилетия 19 в. наметилось размежевание двух главных направлений в изучении быта (особенно русского): прогрессивного и просветительского (Ф. Н. Глинка , Н. А. Бестужев), выступавшего за улучшение народного быта, и реакционного, идеализировавшего патриархальный быт, православие (И. М. Снегирев, И. П. Сахаров , А. В. Терещенко , ими был собран большой этнографический материал).

К 40-м гг. 19 в., благодаря накопленным данным, назрела потребность в оформлении Э. как самостоятельной науки; в журналах появился термин «Э.». В 1845 по почину передовых русских интеллигентов было основано Русское географическое общество (РГО) и при нем - Отделение Э. (руководитель К. М. Бэр, затем Н. И. Надеждин). Русская Э. стала развиваться в системе географических наук. Отделение разослало по всем губерниям программы по этнографическому описанию местностей, деревень, уездов. На основе полученных рукописей (около 2 тыс.) стал публиковаться «Этнографический сборник» (1853-64), позже - «Записки РГО по Отделению Э.».

В 1840-60-х гг. были организованы экспедиции (РГО, Академии наук и др.) и поездки отдельных ученых по разным областям страны: М. А. Кастрен собрал материал по Э. и языкам народов Севера и Сибири; А. Ф. Миддендорф исследовал Восточную Сибирь. Участники «Литературной экспедиции» (1856)- писатели и этнографы (А. Ф. Писемский, А. Н. Островский, С. В. Максимов) - публиковали материалы поездок по Европейской России. В. В. Радлов изучал (1860-70) тюркские народы Южной Сибири и Средней Азии.

С середины 19 в. началась разработка теоретических основ Э. Представители либерально-буржуазного направления (Надеждин, К. Д. Кавелин) ограничивали задачи Э. историко-познавательными целями; Кавелин сравнивал народные верования с геологическими пластами. Революционеры демократы (В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Н. А. Добролюбов) видели в Э. средство познания современной жизни народа. Н. Г. Чернышевский среди других исторических дисциплин первое место отводил Э., которая давала понятие о «первоначальном виде» современных учреждений. Предвосхищая мысль Моргана и других эволюционистов, он писал, что «каждое племя, стоящее на одной из ступеней развития между самым грубым дикарством и цивилизациею, служит представителем одного из тех фазисов исторической жизни, которые были проходимы европейскими народами в древнейшие времена» (Полн. собр. соч., т. 2, 1949, с. 618).

Эти правильные мысли, однако, не получили широкого признания. В русской Э. распространилось влияние мифологической школы (Афанасьев, А. А. Потебня , Ф. И. Буслаев, О. Миллер и др.).

После крестьянской реформы 1861 (См. Крестьянская реформа 1861) стала издаваться краеведческая литература, возникли местные научные и краеведческие общества. Новыми центрами Э. стали общество любителей естествознания, антропологии и Э. при Московском университете (ОЛЕАЭ, основано в 1864) и общество археологии, истории и Э. при Казанском университете (ОАИЭ, основано в 1878). ОЛЕАЭ была организована Всероссийская этнографическая выставка (1867), материалы которой были переданы в Румянцевский музей .

Главным направлением Э. в пореформенную эпоху стало изучение общественного и семейного быта, сельской общины, юридических обычаев - проблем, вставших после отмены крепостного права. Плодотворно изучалось также народное творчество (С. В. Максимов, П. В. Шейн , Е. Р. Романов , В. Н. Добровольский , П. П. Чубинский и др.). В Сибири большую научно-собирательскую работу вели местные исследователи (Д. Банзаров , Г. Цыбиков) и ссыльные революционеры (И. А. Худяков, В. Г. Богораз , Л. Я. Штернберг и др.).

С 1870-х гг. расширилось изучение зарубежных стран (путешествия Н. М. Пржевальского, Г. Н. Потанина и других по Центральной Азии, И. П. Минаев а - в Индию, В. Юнкер а - в Африку). Особое место в истории Э. занимают исследования Н. Н. Миклухо-Маклая (См. Миклухо-Маклай), посвятившего всю жизнь антропологическому и этнографическому изучению населения Океании.

Главным течением в Э. стал эволюционизм: видные его представители - М. М. Ковалевский , семья Харузины х, Штернберг и Д. Н. Анучин , использовавший комплексный метод в исторических исследованиях (данные археологии, Э. и антропологии). Значительным становилось воздействие марксизма. Его влияние испытал Ковалевский, изучивший патриархально-семейную общину как одну из форм разложения первобытнообщинного строя (важность этого открытия подчеркнул Энгельс). Н. И. Зибер в «Очерках первобытной экономической культуры» (1883) проанализировал первобытно-коллективистские производственные отношения.

С конца 19 в., помимо фольклора и общественно-семейного быта, серьезно стала изучаться материальная культура (поселения, одежда, орудия, промыслы), с чем связано появление и расширение этнографических музеев. Усилили научную деятельность крупнейший Музей антропологии и этнографии АН, Румянцевский музей (хранитель этнографических коллекций - Вс. Миллер). В 1902 основан этнографический отдел Русского музея (во главе с Д. А. Клеменц ем). Появилась этнографическая периодика: «Этнографическое обозрение» (с 1889), «Живая старина» (с 1890) и до. Много материала было собрано частным «Этнографическое бюро» кн. В. Н. Тенишева (1898-1901). Разрабатывались научные принципы изучения фольклора (Б. М. и Ю. М. Соколовы , А. Н. Веселовский , Миллер), народной музыки (Е. Э. Линёва соединила запись мелодии и текста). В работе Музыкальной этнографической комиссии, основанной в 1901, приняли участие Н. А. Римский-Корсаков, С. И. Танеев и др.

С начала 20 в. значительно возросло число популярных изданий, свидетельствующих о демократизации науки. Авторами общедоступных книг были Е. И. Водовозова, Д. А. Коропчевский, Я. А. Берлин и др. Появились коллективные издания и популярные серии: «Народы земли» (т. 1-4, 1903-11), «Народы России» (1905) и др., многотомное географическое издание «Россия» (под ред. В. П. Семёнова-Тян-Шанского, 1899-1914).

Накануне Октябрьской революции 1917 общая картина состояния Э. в теоретическом отношении была пёстрой. Ощущалась необходимость новых методов исследования и обобщений (что особенно подчёркивал А. Н. Максимов).

Октябрьская революция 1917 создала новые благоприятные условия для развития этнографической науки, опиравшейся на гуманистическое и демократическое наследие дореволюционной Э. Определяющую роль в послереволюционных этнографических исследованиях сыграла тесная их связь с практическими задачами советского многонационального государства. Создание национальных областей и округов, преобразование культуры и быта отсталых народов требовали углублённого их изучения. С этой целью уже в 1917 была создана Комиссия по изучению племенного состава населения России и сопредельных стран, в 1930 на её базе - институт по изучению народов СССР. Важное значение имела деятельность Комитета содействия народностям северных окраин при Президиуме ВЦИК (1924-35), одним из руководителей которого был Богораз. В 1926 был создан журнал «Этнография» (с 1931 - «Советская этнография»). Для координации работ в области Э. и смежных дисциплин в 1933 был организован институт антропологии, археологии и Э. в Ленинграде, в 1937 на его основе - Институт этнографии АН СССР.

В послереволюционной Э. наметилась тенденция формирования историко-материалистического подхода к исследованию первобытного общества и культуры (П. И. Кушнер, В. К. Никольский). В конце 20 - начале 30-х гг. в советской Э. и большинстве других гуманитарных наук развернулись дискуссии, призванные преодолеть теоретические разногласия и утвердить марксистские принципы (этнографическое совещание 1929 и археолого-этнографическое совещание 1932). Теоретическую базу научных исследований советских этнографов составили ленинские работы по национальному вопросу, об общественных укладах и некапиталистическом пути развития отсталых народов, о национальной культуре и её классовом содержании.

Этнографические работы 30-х гг. основывались на марксистско-ленинской методологии. Внимание этнографов концентрировалось на вопросах общественного строя, различных формах патриархальных и патриархально-феодальных отношений. Расширилось сравнительно-историческое изучение первобытнообщинного строя, матриархата, военной демократии и т. д. (Е. Г. Кагаров, Е. Ю. Кричевский, А. М. Золотарев, С. П. Косвен и др.). По инициативе Штернберга и Богораза широкие масштабы приняла собирательская деятельность на Крайнем С. (Е. Ю. Крейнович, А. А. Попов, Г. М. Василевич и др.). Сложилась советская школа в Э.

В 50-70-е гг. 20 в. этнографические исследования развёртываются как в институте Э. АН СССР, так и в многочисленных научных учреждениях, высших учебных заведениях, музеях союзных и автономных республик и др. Наметились два основных направления исследований: проблемы первобытной истории и историко-этнографическое изучение народов мира.

Важное мировоззренческое значение имеет изучение истории первобытного общества, проводимое этнографами совместно с археологами и антропологами. Введён в научный оборот обширный материал, свидетельствующий об исторической универсальности первобытнообщинного строя, доказано повсеместное распространение дуальной организации (См. Дуальная организация) (Золотарев). Существенно продвинулось изучение поздних форм первобытнообщинного строя: установлена сложная структура патриархального рода, начата разработка исторических типов большой и малой семьи. В свете данных современная Э. уточнена схема развития семейно-брачных отношений первобытности, из которой исключены гипотетически реконструированные Морганом стадии кровнородственной семьи и семьи пуналуа (Д. А. Ольдерогге и др.). Были углублены представления по вопросам периодизации истории первобытного общества, соотношения рода и общины, характера ранних форм брачных отношений и др. (Толстов, Н. А. Бутинов, М. О. Косвен , Ю. П. Петрова-Аверкиева, А. И. Першиц, Ю. И. Семенов и др.).

Важное место заняла разработка проблем этнической истории, которая ведётся советскими этнографами совместно с археологами и антропологами. Такой комплексный подход позволил существенно продвинуть изучение конкретных вопросов происхождения народов СССР. Исследуются проблемы происхождения народов Западной Европы, Америки, Азии, Африки, Австралии и Океании. Исследования проблем этнической истории показали, что все современные народы сложились из разных этнических компонентов, имеют смешанный состав; тем самым опровергаются измышления о «расовой чистоте», «национальной исключительности» отдельных народов.

Большое внимание уделяется исследованию материальной культуры - истории с.-х. техники, поселений, жилища, одежды народов СССР (Е. Э. Бломквист, М. В. Битов, Н. И. Лебедева, Е. Н. Студенецкая, Г. С. Маслова, Г. С. Читая и др.), а также зарубежных стран. Для обобщения всех накопленных сведений по истории материальной культуры народов СССР создаются специальные историко-этнографические региональные атласы: опубликованы атласы по народам Сибири (1961) и «Русские» (ч. 1-2, 1967-70).

Значительно расширилось исследование народного творчества: изобразительного искусства (С. В. Иванов, В. Н. Чернецов, С. И. Вайнштейн и др.), фольклора (П. Г. Богатырев, Э. В. Померанцева, В. Я. Пропп и др.). Изучаются вопросы истории религии, её происхождения и ранних форм (С. А. Токарев, А. Ф. Анисимов, Б. И. Шаревская и др.).

Одним из важнейших методов историко-этнографического исследования является комплексное изучение народов с использованием данных смежных наук. Таким методом исследована история многих в прошлом бесписьменных народов Сибири (Василевич, Л. П. Потапов, И. С. Гурвия и др.). Значительная работа проделана по этнографическому изучению восточнославянских народов - русского (В. В. Богданов, Д. К. Зеленин, В. Ю. Крупянская, Б. А. Куфтин, Л. М. Сабурова, К. В. Чистов и др.), украинского (К. Г. Гуслистый, Г. Е. Стельмах, В. Ф. Горленко и др.), белорусского (В. К. Бондарчик, М. Я. Гринблат, Л. А. Молчанова и др.), народов Закавказья (В. В. Бардавелидзе, Д. С. Вардумян, Ш. Д. Инал-Ипа, С. Д. Лисициан, А. И. Робакидзе, Р. Л. Харадзе, Читая и др.), Северного Кавказа (В. К. Гарданов, Г. А. Кокиев, Л. И. Лавров и др.), Средней Азии (М. С. Андреев, Н. А. Кисляков, С. М. Абрамзон, Т. А. Жданко, О. А. Сухарева и др.), Прибалтики (В. С. Жиленас, М. К. Степерманис, Г. Н. Строд, Л. Н. Терентьева и др.), Поволжья (В. Н. Белицер. Н. И. Воробьев, К. И. Козлова, Т. А. Крюкова, Р. Г. Кузеев и др.).

Одно из центральных мест в деятельности советских этнографов занимает изучение современных этнических и культурно-бытовых процессов в СССР. Развёртываются этносоциологические исследования национальных процессов (Ю. В. Арутюнян, Л. М. Дробижева, В. В. Пименов и др.). Начато этнографическое изучение процессов межнационального сближения, формирования общесоюзных черт культуры новой исторической общности - советского народа.

Ряд историко-этнографических исследований посвящен народам зарубежных стран. Положено начало сравнительно-типологическому изучению их культуры (Токарев, О. Л. Ганцкая, И. Н. Гроздова и др.); ведётся исследование их этнической истории (С. Р. Смирнов, Ольдерогге, С. А. Арутюнов, Р. Ф. Итс и др.). Исследуются современные этнические и культурно-бытовые процессы в Азии и Океании (Н. Н. Чебоксаров, П. И. Пучков, М. В. Крюков), Африке (Ольдерогге, И. И. Потехин, С. Р. Смирнов, Р. Н. Исмагилова и др.). Начато исследование современных этнических процессов в США, Канаде, странах Латинской Америки (С. А. Гонионский, М. Я. Берзина, Ш. А. Богина и др.), в Западной Европе (В. И. Козлов и др.).

Значительное развитие получили в СССР этнодемографические и этногеографические исследования. Было создано несколько способов сочетания на картах этнических и демографических показателей (П. И. Кушнер, С. И. Брук, П. Е. Терлецкий). Изданы обобщающая карта «Народы мира» и сводный труд «Атлас народов мира» (1964). Наиболее значительный результат этнодемографических исследований - труд «Численность» и расселение народов мира» (1962), где дана подробная характеристика национального состава населения всех стран, численность отдельных народов и территория их расселения.

Для понимания общих закономерностей развития культуры в целом и складывания её специфических свойств у отдельных народов большое значение имеет разработанное советскими этнографами (М. Г. Левин, Чебоксаров) учение о хозяйственно-культурных типах. Советские учёные исследуют также проблемы взаимовлияния культур, роль преемственности и обновления в развития культуры (С. Н. Артановский, Арутюнов, Пименов и др.). Ведётся теоретическая работа по установлению сущности таких понятий, как «этнос», «этническая общность», «этнические процессы», по их типологии (Ю. В. Бромлей , Токарев, Чебоксаров, Козлов и др.).

Продолжается изучение истории отечественной и критический анализ зарубежной Э. Большое научное и политическое значение имеют работы советских этнографов и антропологов, разоблачающих расизм, неоколониализм, национализм (И. Р. Григулевич, Г. Ф. Дебец, М. Ф. Нестурх, Э. Л. Нитобург, Я. Я. Рогинский и др.).

Одним из важнейших итогов работы советских этнографов явилось издание 13-томной (18 кн.) серии «Народы мира» (общая ред. С. П. Толстова, 1954-66), «Очерков общей этнографии» (т. 1-5, 1957-68). Вырос международный престиж советской этнографической науки: советские этнографы участвуют в международных конгрессах и симпозиумах; в СССР постоянно приезжают иностранные учёные для консультаций и стажировки. Многие труды советских этнографов переведены на иностранные языки.

Выполняя не только познавательные, но и идеологические функции, советская Э., базирующаяся на марксистско-ленинской методологии, направлена на решение актуальных мировоззренческих и практически значимых вопросов, способствующих сближению народов СССР.

Научная работа в области Э. проводится специальными научными учреждениями - научно-исследовательскими этнографическими институтами (в СССР - в системе АН - им. Н. Н. Миклухо-Маклая и др.), университетами, музеями (в т. ч. этнографическими музеями (См. Этнографические музеи)), существующими в большинстве стран этнографическими обществами. Публикация собранных материалов и исследований осуществляется этнографическими журналами и др. специальными изданиями. В 1948 был создан связанный в своей деятельности с ЮНЕСКО Международный союз антропологов и этнографов. Регулярно созываются (с 1934) международные конгрессы.

Лит.: Маркс К., Конспект книги Л. Моргана «Древнее общество», в кн.: Архив К. Маркса и Ф. Энгельса, т. 9, М., 1941; его же, К критике политической экономии, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 13; Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология, там же, т. 3; Энгельс Ф., Марка, там же, т. 19; его же, Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека, там же, т. 20; его же, Происхождение семьи, частной собственности и государства, там же, т. 21; Ленин В. И., Развитие капитализма в России, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 3; его же, Критические заметки по национальному вопросу, там же, т. 24; его же, О праве наций на самоопределение, там же, т. 25; его же, О национальной гордости великороссов, там же, т. 26; его же, Империализм, как высшая стадия капитализма, там же, т. 27; его же, О государстве, там же, т. 39.

Основы этнографии, [М., 1968]; Расы и народы, в. 1-7, М., 1971-77; Боас Ф., Ум первобытного человека, пер. с англ., М. - Л., 1926; Богатырев П. Г., Вопросы теории народного искусства, М., 1971; Бромлей Ю. В., Этнос и этнография, М., 1973; Козлов В. И., Динамика численности народов, М., 1969; Концепции зарубежной этнологии, М., 1976; Косвен М. О., Очерки истории первобытной культуры, М., 1953; Кушнер П. И., Этнические территории и этнические границы, в сборнике: Тр. института этнографии, т. 15, М., 1951; Леви-Брюль Л., Первобытное мышление, пер. с франц., М., 1930; Левин М. Г., Очерки по истории антропологии в России, М., 1960; Левин М. Г., Чебоксаров Н. Н., Хозяйственно-культурные типы и историко-этнографические области, «Советская этнография», 1955, № 4; Липе Ю., Происхождение вещей, пер. с нем., М., 1954; Морган Л. Г., Древнее общество, пер. с англ., 2 изд., М., 1935; Национальные процессы в США, М., 1973; Осуществление ленинской национальной политики у народов Севера, М., 1971; Очерки истории русской этнографии, фольклористики и антропологии, в. 1-6, М., 1956-74 (Тр. института этнографии, т. 30, 85, 91, 94, 95, 102); Первобытное общество. Основные проблемы развития, М., 1975; Першиц А. И., Монгайт А. Л., Алексеев В. П., История первобытного общества, 2 изд., М., 1974; Проблемы истории докапиталистических обществ, М., 1968; Проблемы антропологии и этнографии в свете научного наследия Ф. Энгельса, М., 1972; Пыпин А. Н., История русской этнографии, т. 1-4, СПБ, 1890-92; Ратцель Ф., Народоведение, пер. с нем., 4 изд., т, 1-2, СПБ, 1904; Современная американская этнография, М., 1963; Современные этнические процессы в СССР, М., 1975; Становление классов и государства, Сб. ст., М., 1976; Тэйлор Э., Первобытная культура, пер. с англ., М., 1939; Токарев С. А., Этнография народов СССР, М., 1958; его же, История русской этнографии, М., 1966; его же, Истоки этнографической науки. (До середины XIX в.), М., 1978; Фрэзер Д., Золотая ветвь, пер. с франц., в. 1-4, М., 1928; Харузнна В. Н., Введение в этнографию, М., 1941: Харузин Н. Н., Этнография, в. 1-4, СПБ, 1901-1905; Чебоксаров Н. Н., Чебоксарова И. А., Народы, расы, культуры, М., 1971; Этнические процессы в странах Юго-Восточной Азии. Сб. ст., М., 1974; Этнографическое изучение быта рабочих, М., 1968; Этнография в странах социализма, М., 1975; Этнологические исследования за рубежом, М., 1973; Библиография трудов института этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. 1900-1962, Л., 1967; Graebner Fг., Die Methode der Ethnologic, Hdlb., 1911; Weule K., Leitfaden der V51kcrkunde, Lpz. - W., 1912; Lowie R. Н., The history or ethnological theory, L., 1937; Boas F., Race, language and culture, N. Y. - L., 1966; его же, General anthropology, Madison, 1944; Kroeber A. L., Anthropology, N. Y., 1958; International directory of anthropological Institutions, N. Y., 1953; Volkskun-de. Ein Handbuch zur Geschichte ihrer Probleme, ; Levi-Strauss C., Anthropologie structurale deux, P., 1973; Moszynski K., Cztowiek, Wroclaw-Krakow - Warsz., 1958; Leroi-Gourhan A., Legeste et la parole, , P., 1964-1965; Penniman Т. K., A hundred years of anthropology, 3 ed., L., 1965; Vökerkunde für jedermann, 2 Aufl., Gotha - Lpz., 1969; Cazeneuve J., L"éthnologie, P., 1967.